И ради них я должен был задуматься.

И я решил отойти от этого опасного бизнеса. Денег давно хватало, чтобы заняться чем-нибудь менее прибыльным, но более безопасным.

К тому же у меня появилась своя спортивная школа.

И я начал потихоньку сворачивать прежние дела.

Но знал, что желающих отомстить мне меньше не стало. Поэтому я с самого раннего детства разговаривал с сыном о том, что он должен делать, если окажется в руках чужих людей.

Это и для обычных людей сейчас не является лишним. Когда развелось столько уродов. А у моего сына такая угроза была в разы выше.

И хотя я всячески опекал его. Ни на минуту не оставляя без присмотра. Но и лишить его обычных детских радостей не мог.

Конечно, я сильно волновался, когда Коновалов сообщил мне о сборах. Но не мог я не пустить Булата только из-за своих страхов за него.

Я ничего не говорил Булату про часы. Раз тренер сказал, что нельзя, то нельзя. Но Булат все равно их взял. И в душе я в очередной раз испытал гордость за сына. Да, он рос самостоятельным пацаном. Сам принимал решения.

Главное, чтобы эти часы не обнаружил тренер. А то придется ему отрабатывать наказание в спортзале, а мне по приезду выслушивать нотации.

Зато теперь несколько раз на дню я смотрел на маячок. И знал, что Булат на месте. На сборах. От этого мне было спокойнее.

Так прошло четыре дня. Оставалось еще несколько дней до его возвращения. К этому событию я купил ему новую форму. Как у его любимого футболиста.

Каждый вечер я с тоской смотрел на наше мини футбольное поле во дворе дома. И ждал, когда же мы с сыном опять разыграем мяч. Теперь уже в новой форме.

Но на следующий день раздался звонок от тренера. Такой неожиданный звонок – это всегда тревога. Но я отгоняю ее от себя.

- Дамир, - голос Коновалова дрожит, - у меня неприятные новости.

Замираю.

- Булат пропал.

Глава 8.

Глава 8.

Сердце отрывается и падает вниз. И мне кажется, я даже слышу звук удара.