Но это уже просто издевательство, потому что чем больше я играю в «хорошего парня», тем больше она напрашивается на «злого Антошку».

Уже совсем рядом, грудью по моей руке.

Сжимаю зубы.

Нужно спросить куда ее отвезти.

Тяжело дышит мне в шею, до, сука, мурашек по коже.

— По себе сама…

Я поворачиваю голову, потому что иначе она влезет прямо передо мной.

Здоровенные зеленые глазища без слез, но зрачки расширяются прямо «онлайн», когда нас как-то стремительно несет навстречу друг другу.

— По тебе с ума… — шепчет она, когда я уже мысленно провожу языком по ее губам.

И вдруг отодвигается. Резко, как будто за секунду протрезвела.

Снова вжимается в сиденье и больше не смотрит в мою сторону.

Динамщица, да? Ок, Наташка, один ноль в твою пользу.

— Прости, у меня закружилась голова, — как будто искренне извиняется Йен. — Мне… Стыдно как, ужас.

— Да ладно, — оттаиваю я. Вообще не имею привычки обижаться на женщин. Но очень даже могу на них злиться. Правда, сейчас и близко не тот случай.

Музыка сменяется на что-то почти блюзовое, и когда моя спутница подозрительно долго молчит, я вдруг понимаю, что она просто… уснула. Как младенец, блин, за пару минут.

Не зря хотел заранее спросить у нее адрес. Видимо, жопа чувствовала, что что-то такое может произойти. На всякий случай осторожно притрагиваюсь к ее плечу и, когда в ответ нет никакой реакции, костяшкой пальца отвожу волосы с лица. Правда спит, хоть даже во сне всхлипывает и прикусывает нижнюю губу.

Меня тяжело как-то «растрясти» на эмоции. Когда был моложе, казалось, что чем больше я буду пытаться понять женщину, тем лучше и качественнее будут наши отношения. Оказалось, что это мнение было одно из самых ошибочных в моей жизни. И как-то однажды, после очередного разрыва, я пообещал себе, что больше никто и никогда не вытащит из меня ничего сентиментального. Никакой любви, никаких обещаний об одной на двоих крышке гроба, и с самого начала полная ясность: все, что начинается, даже если начинается пиздато, все равно закончится. И не на пороге ЗАГСа или парным местом на кладбище.

Но именно сейчас мне не хочется быть черствым мужиком, который растолкает заплаканную девчонку с разбитым сердцем и отвезет ее туда, где она, возможно, останется один на один со своим горем.

Ну а раз мы вроде как договорились на совместный завтрак, то какие еще могут быть варианты?

До дома — я, наконец, перебрался жить загород — ехать примерно минут тридцать.