Я уперлась глазами в стакан, поджав предварительно губы.

- Эх, молодежь, - проворчал мужчина. - Такие, как ты, постоянно приходят сюда. Приходят, сидят, просят за этих недоумков.

- Рома не...

-Да, да. Он не такой. Он хороший. Но ничего не изменится. Он продолжит попадать сюда, пока не окажется в местах не столь отдалённых.

- Вы его не знаете, - процедила я.

- Да что ты? - Полицейский похлопал по папке, лежащей на столе. - Вот оно. Знаешь, сколько здесь бумаг на твоего хорошего парня? Очень много. Судя по этим записям, он чуть ли не каждый месяц оказывается в нашем КПЗ. И это только начало.

- Что он сделал?

- Подрался, что ж еще.

- Он просто вспыльчивый, - упрямо стою на своем.

Я не могу иначе, ведь в Романе Фирзове заключен весь мой мир. Иногда мне кажется, что я живу только чтобы бегать за ним. Печально, но факт. Я не знаю, как избавиться от этого навязчивого чувства, да и не хочу.

- Куда ж доведёт его эта вспыльчивость? Сегодня нос разбил официанту, а завтра?

Я молчу, не собираясь больше оправдывать Рому перед посторонним человеком. Мужчина вздыхает, затем отворачивается к своим бумагам. А я замираю, ожидая семейного адвоката.

И он приходит спустя полчаса, уговаривает полицейского отпустить Рому, апеллируя неизвестными мне статьями. В итоге Рому выпускают из камеры.

Я стояла у выхода, прислонившись спиной к стене, когда его вывели.

Рома очень высокий. По сравнению с ним я - лилипут. Его темные волосы, короткие по бокам и удлиненные сверху, торчат в разные стороны, сливая причёску в один сплошной веник. Чувственная нижняя губа разбита, под прямым носом уже успела застыть кровь. А в черных глазах отчётливо видится недовольство, которое при виде меня превращается в раздражение.

Рома зацепляется взглядом за мою маленькую фигурку, морщится.

- Какого хрена ты здесь делаешь? - грубо спрашивает он. - Я точно помню, что звал не тебя.

Грубость - его второе я. Он такой почти со всеми. Хотя в моей компании его хамство всегда переходит на новый уровень. В этом-то вся беда и заключается.

Рома постоянно гонит меня прочь, но я вновь и вновь возвращаюсь, словно пёсик на коротком поводке.

Я делаю глубокий вдох и шумный выдох.