И от осознания, что Ника могла вчера оказаться на ее месте, в жилах стыла кровь. Влад до сих пор не мог понять, как этот сопливый идиот мог проворачивать такие безнаказанные вещи. Хотя, ответ очевиден. Отец. Взрастив такого монстра, он наверняка не подозревал о том, за кого заступается, пытаясь восстановить доброе имя семьи. Печально. Власть, данная человеку, словно холодное оружие. В одних руках оно перережет тугие веревки на плененном теле, в других - блеснет клинком у самого горла. И попробуй что-то возразить: отдашь все, как последняя дрожащая мышь, и будешь молчать, если прикажут не раскрывать рта. Сколько последствий неоправданного применения власти он видел, даже и не вспомнишь, хорошо ушел, не было сил смотреть на масштабные заклания пушистых кроликов. Однако, как не убегай, боль навсегда остается в сердце, периодически вспыхивая новыми красками. Вот и вчера она снова окрасила сердце в темный цвет, ему стало больно и обидно за Веронику и ее мать. Также, как и в тот день, когда он заметил на ее щеке синяк.

Скулы парня напряглись, когда он распахнул дверь на улицу. Мелкая манка холодного снега брызнула в лицо. Физически стало теперь также противно, как и духовно. Под ногами рассыпался звонкий скрип, снег лежал сухой и искристый, словно плоские овсяные хлопья. К счастью, машина находилась поблизости. Выкручивая руль, продолжал мысленно рассуждать:

" Это даже хорошо, что получилось именно так. Я не уверен, что у меня хватило бы сил и терпения организовать всю цепочку, что предлагал Юрка. Этот пацан действительно никого не боится, кроме отца. И только этот страх будет держать его на цепи некоторое время. А потом. Не так важно, он уйдет из школы, а Нику я одну не стану отпускать вечерами"- успокаивал себя Влад, бросая на заднее сиденье массивную папку. Сердце постепенно оттаяло, наполняя грудь теплотой. Он сделал все, что мог. И главное, как мог. На сегодня можно спать спокойно и это стоило неоправданного риска.

****

Сидя на полу, заваленном игрушками, девушка смотрела на колечки, разложенные в правильном порядке. Даже веселое щебетание Лизы никак не могло вывести ее из состояния оцепенения. Уже второй час подряд у Влада был отключен телефон. Что только она себе не напредставляла. Даже темную камеру, с подтекающим потолком и серыми крысами под лавкой. Ника вообще не понимала, как возможно не поставить ее в известность?! Если он пошел разбираться по ее делам, то она непременно должна все контролировать. Всё и всегда! Похоже, старая привычка никак не собиралась искореняться из женского самосознания.