– А какая моя задача? Согласно Корану?.. Кто такая наложница в понятиях ислама? – кажется, она решила пройтись по острию ножа.

Скулы свело от злобы. Это нечистая лезет туда, где ей не место. Ввиду своего скудоумия она не способна постичь истину. Но я ведь снисходителен к глупости…

– Упоминаний о наложницах нет в Коране, – произнес.

– Правда? А как же так? – словно издевалась.

– А вот так. Тебе не понять. Наложница это женщина, захваченная в плен на побежденных территориях.

– В плен на побежденных территориях? – эхом отозвалась. – Меня взяли в плен не на побежденной территории, а в офисе Мактуна! – посмотрела на меня с упреком в голосе.

– Ты же понимаешь, сейчас взять в плен женщину в традиционном стиле сложно. Тем более русскую красавицу, – очаровательно ей улыбнулся, явно намекая на отсутствие геополитических интересов.

– Вашу маму так же похитили. Я же права? А кем она работала в Эмиратах, когда приехала. Это же был конец 80-х. Туризм стал только развиваться. Поэтому не очень понятно, как она попала в Дубай.

– Что ты несешь, глупая? – опешил от ее ереси.

– Знаете, почему у меня разного цвета глаза, шейх Мактун? – резко переменила тему.

От ее дерзости я потерял дар речи. Такая болтливая, бесцеремонная, невоспитанная женщина. Нет, она не женщина. Настоящая женщина знает свое место, а это создание какое-то отребье. Она посмела разинуть свой рот в отношении моей матери! Ее Королевского высочества, первой жены шейха Дубая Халифы аль-Мактун.

Беспросветная тупица! Ей бы помыть рот с мылом! Но я ведь снисходителен к глупости. Не по своей вине она глупа. Это все можно исправить. На то Аллах и дал мне намного более высокий интеллект, чем у этой смертной.

Не удостоив ее ответом, встал.

– Тебя отведут сейчас в свою комнату. Отдохнешь, может покой придаст тебе ума и терпения, – пошел в свои апартаменты.

– Подождите. Извините, если я вас обидела. Просто мне сказали, что вы сын наложницы Светланы, – вдруг бросила мне в спину.

– Я не знаю, о ком ты говоришь. Но тебе лучше не верить всяким слухам, – немного успокоился, отвечая ей умиротворенно.

– Алина… Нет, Амина. Вы ее так называете. Есть же в гареме женщина ближе к 50 годам с таким именем? Вот о ней я и говорю.

– Да, есть. Но она не наложница. Он просто живет здесь.

– А почему она живет в гареме, если не наложница. Она же была наложницей вашего отца.

– Может быть. Я не вдавался в подробности, кто у него был в наложницах, – сам не понимая почему отвечаю на ее бестактные вопросы, произнес.