* * *

Стоило перешагнуть порог конференц-зала, бурные дебаты между Станиславом, Виктором и Германом стихли. Все взгляды устремились на ее скромную персону, которой внезапно захотелось стать невидимкой из-за сковавшей душу неловкости.

— Прошу прощения, — промямлила едва различимо, — Ваш кофе.

В какой-то момент руки дрогнули, и поднос заходил ходуном. Опасаясь его опрокинуть, проворно выставила чашки с ароматной жидкостью на стол. Анна Александровна, ободряюще улыбаясь, пришла на помощь. Отвлеклась от записей, чтобы передать напиток мужчинам.

— Спасибо, Лера, — все еще хрипловатый голос Германа отозвался приятным спазмом между ног, напоминая о недавно пережитом оргазме. И его власти над ее телом. — Очень вкусный!

Господи! Этот мужчина — ее личное проклятье! Вот, какого черта, так странно смотрит?

— Попробуешь?

Издевается, сволочь!

Не веря своим ушам, уставилась на Германа. С ужасом поняла, что мужчина протягивает ей чашку, от которой только что отхлебнул сам.

Он, что, головой ударился? Зачем же при всех?

— Нет! Спасибо! — Под его насмешливым взглядом, буквально шарахнулась в противоположную сторону. Прихватив свой, одиноко лежащий в сторонке, ежедневник и карандаш, обратилась к начальству:

— Если я больше не нужна…

— Пусть останется, Станислав Юрьевич, — вмешался Терехов. Дождавшись кивка от Давыдова, мужчина, едва ли пальцами ни щелкнул, подзывая к себе, и указывая на нужный стул. — Присядь. Есть разговор.

Как ручному питомцу, чтоб ему пусто было!

Лера едва сдержала порыв, ответить похожим жестом, но с участием среднего пальца. Вовремя про манеры вспомнила. Глубоко вздохнув, напряженно замерла.

— Я постою.