— Больная! Отпусти, немедленно, истеричка!
— Знаешь, а я действительно больна, — зашипела, угрожающе приблизившись к лицу оппонентки. — Я им больна, понимаешь?! Не удивлюсь, если придушу тебя сейчас, и меня признают невменяемой. Потому что…так любить нельзя. Это одержимость!
— Пожалуйста…
— Нет. Я не отпущу тебя, — осторожно подтолкнула пленницу в сторону дома, — пока при нем не повторишь все, что мне сказала.
— ЧТО?
— А как ты хотела? На слово не поверю — ты та еще лживая дрянь. А вот по его глазам сразу пойму! Тогда, обоих убью.
Очевидно, подобная перспектива испугала Алину куда сильнее возможности быть задушенной. Каким-то чудом девушке удалось вырваться из ее захвата. Не без жертв, правда. Приличный клок светлых волос, так и остался зажатым в кулаке Леры. Но, это было уже и не важно. Не помня себя от гнева, Спирина влетела в дом, хлопнув дверью так, что стены содрогнулись.
— Где же ты мой, сладкоспермовый? — Закричала прямо с порога, не в силах совладать с яростью, клокочущей внутри. — Это кому же тут так сильно яйца на мозг давят, что он не в состоянии свой ИДЕАЛЬНЫЙ по всем пунктам член, в штанах удержать?! Умри смертью храбрых, скотин…а?
От увиденной картины, напрочь, лишилась способности говорить. Да, что там! Внезапно захотелось сквозь землю провалиться. Нет, Давыдова в гостиной, к счастью, не было. Зато, очень даже присутствовала строительная бригада, около десяти человек, которые замерев за обеденным столом, настороженно поглядывали в ее сторону.
— Не знаю, как остальным, а мне не давят, — отозвался один из них, под дружный хохот остальных ребят. — Все свободно.
— Я, вообще, работаю вахтовым методом, — подхватил второй, — но все, что жене принадлежит, штанов не покидает.
— Честно говоря, — заметил между делом третий, — всю жизнь считал, что
Кожа покрылась багровыми пятнами. Выдавить из себя смогла лишь:
— Герман…где?
— Так в душе он. От визита одной психованной еще не отмылся, уже вторая подоспела!
— В каком смысле?
— Да была тут одна. На весь дом ревела. Умоляла не жениться. А он кремень — не люблю, говорит. Уходи! Так она от злости, на него чашку с кофе и опрокинула.
Облегчение накатило невероятно мощной волной. Только сейчас и осознала в полной мере, как же ее трясет. Благо дышать стало легче. Но, ноги уже не держали, совершенно точно. А потому, невнятно замычав, мягко сползла по стеночке на пол, и расхохоталась.
Мужчины поддержали, гогоча еще громче. Не удивительно, что появления Давыдова никто сразу не заметил.