Яростно зарычав, с некой долей обреченности в голосе, Глеб крепко обнял со спины. Затем и вовсе, настойчиво игнорируя ее жалкие попытки освободиться, повернул лицом к себе. А брыкалась она знатно.

— Посмотри на меня!

Из чистого упрямства Спирина вертела головой из стороны в сторону, да так, что парнишке пришлось ухватить ее за подбородок, останавливая.

— Хорошо! Я согласен, слышишь? Если это заставит тебя улыбаться…так и быть —  сделаю. Только не плачь!

Какой тут плакать? Слезы высохли мгновенно!

Ее пронзительный визг эхом отразился от стен. Крепко стиснула друга в ответ, нашептывая:

— Серьезно? Спасибо! Вот, спасибо!

— Черт! Я когда-нибудь научусь говорить тебе «нет»?

— Скверная идея —  потратишь время впустую.

Короткий вздох:

— Вечером обговорим все детали. Подготовь материал. — Давыдов ласково чмокнул девушку в макушку, — А сейчас мне, правда, пора!

Она улыбнулась, отпуская его. Теперь уже с легким сердцем.

— Удачи!

У самой двери Глеб обернулся, и, состроив смешную гримасу, обратился к отцу и брату:

— Вот только не надо думать, что теперь я у вас на крючке! Ага, размечтались. Вам за таким самородком еще побегать придется!

— Моли Бога, чтобы я тебя не догнал, самородок! — Как всегда, с достоинством присущим разве что Цезарю, фыркнул Герман. — А то еще и награжу…по заслугам!

— Зануда! —  Выкрикнул младший, покидая кабинет.

Над его пафосной речью дружно загоготали все присутствующие. В конечном итоге, Станислав Юрьевич, осторожно поинтересовался у Леры: