– Надеюсь, кровать двуспальная? – спросила Гермиона.

– Видимо у тебя вызывают восторг, Гермиона, старые профессора? – прошипел Рональд.

– Видимо, - ответила она.

– Ноги уже раздвинула перед ним?

– Рон! – Биллу не нравился тон брата.

Северус сжал кулак, и Гермиона видела это. Она взяла эту руку, разжала кулак и улыбнувшись сказала:

– Да!

Рон вылетел с дома, как пробка от шампанского, а Гермиону это совсем не волновало. Видимо, в своих снах он видел ее намного слабее, нежели она есть на самом деле.

– Пойдем, я приготовлю тебе мазь, чтобы не осталось шрама.

Переплетя пальцы, Снейп повел ее в подвал, где было одно большое окно. Снейп хотел уже делать мазь, когда понял, что Гермиона специально в голос запирает дверь. Снейп хищно улыбнулся, развернувшись. Она шла к нему раздеваясь на ходу. Наконец-то водолазка была на полу и Северус мог лицезреть грудь любимой, к которой он припал со всей нежностью, а затем страстью.

Гермиона обхватила его голову руками, зарываясь в черные длинные волосы. Снейп стащил с нее джинсы вместе с трусиками, впиваясь в ее половые губы. Он хотел ее исследовать вновь и вновь. Это было то тело, которое никак не могло ему надоесть.

Усадив ее на стол, маг снял с себя одежду и прижался всем телом к телу любимой. Он хотел, чтобы она чувствовала его, хотел обладать ею.

– Моя…

Северус приставил член к входу девушки, а затем одним рывком вошел в нее, вызывая боль внутри. Гермиона прикрыла на миг глаза, но только на миг. Против Круциатуса это было укусом комара.

Снейп начал двигаться медленно, и Гермиона не заставила долго себя ждать. Она чувствовала его в себе, каждой клеточкой. Он принадлежал ей, она – ему. Девушка выгнулась в спине, когда мужчина смог найти точку наслаждения и не скрывала своего стона.

Им было хорошо вдвоем, будто все части пазла соединились во едино. Они наслаждались друг другом, кричали, царапались, кусались, пробовали друг друга на вкус, как только могли.

– Северус… я…

Северус не ответил, а только сильнее начал вбиваться в девушку, пока она не обмякла в его руках, а он не кончил.

Не выходя с нее, не выпуская из объятий целовал ее шею и губы.

– Ты фантастическая, Гермиона.