Официант откупорил вторую бутылку шампанского и наполнил бокалы. Последний час они провели, беседуя о становлении Евгения. Он делился историями, в которых непременно выступал героем. Анна в основном молчала — только издавала звуки восхищения. Тему Матвея сегодня не поднимали. Женя словно забыл о нем. Она же ждала момента, чтобы спросить.

— А ты же ее знаешь! Помнишь Веронику? — воскликнул Женя, рассказывая очередную историю своей победы.

— Ее трудно забыть, — улыбнулась Анна.

Блондинка с огромными глазами цвета черной черешни в обрамлении густых ресниц. Кареглазая кукла Барби. По меркам Анны, очень красивая. Однажды Анна увидела их на презентации какого-то ювелирного дома. Они поболтали, как случайно встретившиеся приятели в толпе незнакомых людей. Девушка искала работу, друг Анны в Харькове искал секретаря. Сейчас она не могла вспомнить, почему та не пришла на собеседование. Но ее Анна помнила. Потому что Вероника — девушка фантастической красоты и единственная, с которой она видела Женю.

— Так вот, ее отец помог тогда разрулить ситуацию.

— У нее настолько влиятельный отец? — потянулась к столу и закурила сигарету.

— Да. Очень богатый. Но потом все изменилось.

— Вы долго встречались?

— Три года жили вместе.

— И почему не получилось? — многозначительно поинтересовалась Анна.

— Она мне изменила, — безразлично ответил Женя.

Показала взглядом, что ждет продолжения.

— Понимаешь, когда у отца начались проблемы, у нас наступил трудный период. А потом она попала в больницу. Я пришел, а у нее в палате огромный букет цветов. Я вернулся в квартиру, собрал вещи и ушел.

— То есть вы жили у нее?

— Ну да. Я тогда только начинал, а у нее квартира в центре города. Ее отец — владелец сети ювелирных бутиков, в которой я работал охранником. А она была администратором.

Теперь Анна уловила причинно-следственную связь.

— А ты с ней говорил?

— Нет. А о чем говорить? Она писала сообщения, что ничего не было и что я неправ. Но мне все понятно.

— Почему понятно? Мне показалось, что Вероника не из таких.

— У нас секса не было полгода, — привел он аргумент.