— Почему ты решила, что он там был?

— Его отметили на фотографии. Я провела расследование, — гордо заявила «мисс Марпл». — Он пошел туда в надежде встретить тебя, а потом выставил цитату из вашего любимого сериала.

Во взгляде Анны читалось неверие: для нее это слишком слабый аргумент.

— И вообще он весь в работе. Каждый день один-два поста об операциях и медицинских предписаниях.

— Зачем ты мне это говоришь?

— Просто хочу, чтобы ты это знала.

Анна вздохнула:

— Гала, как ты не можешь понять: я ему безразлична.

Подруга закинула в рот лимон и скривилась.

— Я в это не верю.

— Ты сама себе противоречишь. Иногда мне кажется, что его манипуляция действует на тебя сильнее, чем на меня.

— А ты не думала, что обидела его?

Анна отрицательно покачала головой. Газлайтинг. Хоть с этим она сумела справиться. И Гале не удастся убедить ее в обратном. Подруга сокрушенно вздохнула.

— Как роман?

— Пишу. И мне все чаще кажется, что, если бы его не было, все было бы намного проще, — призналась автор.

— Почитаешь?

Взяла планшет. Открыла файл. Ее, как всех писателей, преследовал кошмар о потере написанного, поэтому она хранила файлы как минимум на трех независимых ресурсах и пяти гаджетах. Гала погрузилась в чтение. Анна — в тишину. Ее тоска продолжалась.

Подошла к окну. Закурила. Они с Игорем начали общаться, потому что он сам позвонил. Может, и Матвей пришел на свидание поэтому? Не потому, что она нравилась, а просто из-за того, что хотел забыть. Тогда зачем звонить? И тем более возвращаться? Варить борщ? Она усилием воли вернула мысли в правильное русло. На телефон пришло сообщение. «Когда вернешься домой, тебя будет ждать сюрприз» — гласило послание от Игоря. Улыбнулась: он почему-то решил, что она не дома, хотя она этого не говорила. «Мне нравятся только позитивные сюрпризы», — ответила она. «Этот именно такой. Целую». Она посмотрела в окно. Осень, тоскливая осень на улице и такая же внутри.

— Как же ты все-таки пишешь! — в голосе читательницы чувствовалось неподдельное восхищение.

— Гала, ты каждый раз так говоришь, — отмахнулась Анна: близкие редко могут быть сознательными критиками.