Анна смотрела на Артема. Он спокойный и уверенный: мужчина-небо, мужчина-воздух. Без резких движений и громких заученных фраз. Он гармоничен. Он альфа, а не «в костюмчике». Самодостаточен. Он владеет всеми техниками манипуляции, но ему они совершенно не нужны, чтобы произвести впечатление. Благодаря этой встрече она смогла ответить на многие свои вопросы. Но эти ответы породили новые. К сожалению, она так и не получила ответ на самый важный вопрос: для чего он это делает?

* * *

Анна эмоционально рассказывала Гале о встрече с Артемом. Та внимательно слушала, но шутить не переставала:

— То есть в квартире нашего Матвейки, — Гала сделала театральную паузу на слове «Матвейка»: очевидно, ирония Артема пришлась ей по душе, — висит плакат три на три метра. А на нем фотографии разных девушек: эта — на «Игле», эта — «Ближе — дальше», эта — в психушке. И отдельно от всех твоя, с антенками на голове. — Анна рассмеялась. Подруга продолжила: — На что люди тратят свою жизнь? Ань, Артем во всем прав. Что ты собираешься делать?

— Не знаю, — тихо ответила Анна.

— А у меня идея, — серьезно начала Гала. — Давай я позвоню своему другу — замминистра обороны, чтобы нашего технолога прямо из операционной в армию забрали. Без права переодеться! — она строила план мести. — Или еще что-нибудь придумать — пожестче. Ты не представляешь, как мне хочется ему такую «Иглу» устроить, чтобы мозг разорвало! А перед этим позвонить министру здравоохранения, чтобы лицензии лишили года на три за его игры. И чтобы каждый из них передал привет от Богинской!

Анна вздохнула.

— Я вообще не понимаю, как он не боится в такие игры играть. Обиженная женщина — это очень опасно, — заметила она.

— Молодость порождает самоуверенность, а по рогам еще не надавали. Но мы можем это исправить.

— Да я и сама виновата. Знаешь, ничего о себе не рассказывала. Он же думает, что я такая белая и пушистая. И как он говорит, добрая и незлопамятная. Он просто не знает, что лучше не трогать мое чувство справедливости. А если серьезно, то понятно, что это комплексы, которые не дают ему жить. Артем прав. Мне его жаль даже.

— Ань, а как понять, что у него на уме? Вдруг Артем прав в самых страшных своих предположениях? — с тревогой спросила подруга.

— А никак не поймешь сразу! Все, что я могу сделать, пока он в Днепропетровске, — это проверить глубину его цинизма. Должно же быть в нем еще что-то человеческое. Посмотрим, — с грустью в голосе сказала Анна. — Я о многом думала, когда ехала к тебе на встречу. Ну, вот представим, что у него вообще нет чувств. Тогда зачем все это? Я взрослый человек. Пришел и сказал, что чувств нет. Да я и сама много раз ему говорила, что меня доводить не стоит, прямо скажи — и все. Или, например, месть за Арама. Ну, уже вроде как все, отомстил. После Одессы можно было развернуться и уйти. Или вот даже сегодня. Я несколько раз спросила его: «Ты хочешь расстаться?» Он ответил: «Нет».