В ее памяти всплывали кадры, только это не кино — это ее жизнь. «Ты будешь бить меня?» Он был убежден, что у нее должна быть именно такая реакция. Настолько убежден, что даже не решился подняться в квартиру. Ведь консьержка тогда не спала. Он делал это уже столько раз, что даже знал, как она себя поведет. И когда она повела себя иначе, он искал причину ее спокойствия. Как он удивился тому, что она спала. Как нюхал стаканы, пытаясь понять причину отсутствия истерики.

— Медитация! — громко сказала Анна. — Меня спасала медитация. И Виталик. Да, я на самом деле непонятна тебе, Матвей.

«Ты действительно инопланетянка, Аня», «Твои реакции наводят меня на мысли о безразличии», «Твоя любовь какая-то странная, не такая, как у всех», «Ты очень сложная, Аня», «Ты как в песне: «Така, як ти, бувае раз на все життя, и то — iз неба»», «Ты точно инопланетянка!»

Все произошедшее поражало ее. Она увидела картину глазами Матвея.

— А ведь Артем прав, — сказала Анна вслух. — Ты не ушлепок, ты — циничный ублюдок! Ты взял молоток и лупишь изо всей силы. Что ты чувствовал, когда оставлял меня после операции? — задала она вопрос в воздух. — Как нужно ненавидеть женщин, чтобы сделать это? Если бы не Виталик, мне был бы конец, — она даже представить себе не могла, что было бы с ней, если бы она поверила его признанию в любви и последнему ночному разговору. — Ты даже не гнушался говорить правду в глаза.

«А я циничен», «Ты в меня влюбилась уже?», «Я хочу, чтобы ты меня добивалась», «Так твоя жизнь все-таки начала делиться на «до меня» и «после меня»?», «Твой лучший секс случился сегодня?», «Ты злишься на меня?», «Ты уже сплела мою куколку вуду?», «Ты уже хочешь от меня детей?», «Не нужны мне все дары мира. Что мне сделать, чтобы Богинская меня полюбила?», «Я специально тебе это сказал! Хотел посмотреть на твою психическую устойчивость», «Вот я, например, манипулятор. Мне нравится манипулировать людьми», «С одной стороны, я хочу нормальных отношений. Но потом я задаю себе вопрос, смогу ли отказаться от той жизни, которой живу», «Ты прокляла меня?» — вспомнила она его СМС.

— Да ты приехал из-за моего ответа. Ты не поверил, что я не бьюсь в истерике. Какой же ты профессионал! Какой артист и жестокий циник!

«Мир, Аня, намного проще, чем ты думаешь», — вспомнились его слова.

— Почему я не увидела его лжи? Потому что она была везде. И еще — тогда, в воскресенье, перед Арамом, ты понял, что я владею невербаликой.

Она вспомнила, что их разговор после Арама происходил в ресторане — было темно, и он сидел рядом. Она вспомнила: в тот момент, когда он сказал, что хочет детей, она смотрела на фотографию. И когда перед операцией она спросила об этом еще раз, он сказал: «Я знал, что ты спросишь». И когда он вернулся из Одессы, он разговаривал в темноте. Она вспомнила его вопрос: «Ты никогда не думала, что я тобой манипулирую?»