— Что опять? — поправив кобуру на плече спросил я.

— Да подцепил какую-то официантку в кафе возле нашего офиса. Представляешь? Вчера слышала, как он в ванной прятался с телефоном и сюсюкался с этой сучкой!

И неймется же её хорьку. Сорок два года, двое детей, а всё туда же.

— Хочешь, чтобы узнал кто такая? — Ксюха фыркнула и назвала кафе, в котором работает эта девуля, падкая на обеспеченных и женатых.

— Валерия, кажется. По крайней мере, пока мой козлик торчал в ванной, то эту шалаву именно так называл!

Подавив тяжелый вздох, выслушал новую порцию оскорблений в адрес любовницы её дорогого супруга.

— Ладно посмотрю в обед кто это, и что можно сделать.

До "Астры" с работы добрался довольно быстро. Уселся за крайний столик. Так себе кафешка, даже удивительно что такого брезгливого хорька, как Покровский сюда занесло. Трясти корочкой и расспрашивать, кто из официанток, та самая Валерия я в тот раз не стал. Просто подумал: " Да к чему это пока? Ксюха может и преувеличивать, так что спрячу документы и просто осмотрюсь". Я на своей работе вообще привык сначала разбираться, а уж потом привлекать к себе внимание. Но тут ошибочно решил, что имя редкое. А две единственные девчонки в черных фартучках повязанных вокруг талии бегают по залу с бейджиками на груди. И ко мне как раз подбежала одна из них. Рыженькое зеленоглазое чудо. Но к сожалению, как я прочитал на бейджике зовут её Елена. Заказал кофе и обратил свой взор на вторую.

Сравнивая рыжие волосы и броскую внешность Леночки с этой Валерией, эта показалась мне менее интересной. На первый взгляд. Хотя я смотрел на её вторые девяносто. Вроде неплохо, но у молодых девчонок редко фигура бывает плохая. А эта сразу видно, что зелень зелёная.

— Валерун, на баре пробей! — крикнула моей Леночка через весь зал. Девчонка наконец перестала рассыпаться в комплиментах и улыбках перед своим посетителем, кокетка малолетняя, и повернулась ко мне лицом.

— Сколько раз просила не называть меня так?! Я Лера! ЛЕРА! Четыре буквы сложно запомнить?

— Ух, ты ж ёпта! — против воли вырвалось у меня. И вовсе не от её грозно насупленных бровей и совсем не нежного тона. А потому что я одурел, глядя в эти глаза. Прямо как выстрел в сердце. Голубые. С черной каймой по краям. И не то, чтобы я до этого как-то поэтично отзывался об этой части женского тела, или вообще женщинам в глаза смотрел. В основном мой взгляд как раз-таки задерживается на более привлекательных для меня выпуклостях, а не лице. Но в этот раз как-то иначе вышло. Ну теперь хоть стало понятно, что Покровский нашёл в этой пигалице. Даже завидно немного, что такому стареющему козлу достался такой трепетный цветочек. Интересно он трахнул её уже?