Когда мы подошли к его кабинету, он открыл дверь и подождал, пропуская нас всех внутрь.
Как только Золин поравнялся с мужчиной, тот сказал:
– Советую всё же подумать о тренировках. У вас есть неплохие задатки.
Эта фраза опустила с небес на землю.
– Спасибо, – буркнула вместо Золина и проскользнула в кабинет.
Ну, во всяком случае, нас пустили на допрос. Уже, хоть и маленькая, но победа.
Отец Джексона зашёл последним.
В его кабинете я бывала и раньше, но прежде мне не доводилось видеть здесь всю «свиту». Помещение было не слишком большим, но просторным. Мебель была сделана из дорогого дерева, возле стен стояли четыре кожаных кресла, на красивом расписном ковре стоял стул. На нём сидела Эмма. Её растерянная фигурка выбивалась из антуража стилизованной древности. Этот кабинет чем-то напоминал библиотеку – схожей атмосферой.
Вокруг Эммы стояли шесть конс-магов, которые находились на службе у директора Академии. Джексон быстро сориентировался в пространстве и пристроился возле единственного окна. Оно было позади рабочего стола Главного конс-мага, поэтому, не долго думая, я пристроилась к Джексону. Между нами вклинился Золин, и такой троицей мы принялись ждать представления.
– Ты знаешь, зачем тебя вызвали, Эмма? – спокойно спросил Главный конс-маг. Он медленно подошёл к одному из кожаных кресел и вальяжно сел, уперев локти в подлокотники.
– Я… я не понимаю…
Голос девушки звучал глухо. Она склонила голову, из-за чего прекрасные белокурые волосы упали на лицо, скрывая её страх. Когда вокруг тебя стоят шесть воинственных конс-магов – становится не до шуток.
– Ты не понимаешь, – кивнул отец Джексона. – Мы объясним тебе. Дело в том, что недавно анонимный источник сообщил мне, что ты хочешь убить моего сына.
Эмма вздрогнула.
– Это неправда! – ожидаемо воскликнула она.
– Не надо пугаться. Мы ничего тебе не сделаем, – мягким голосом с приятными низкими нотками проговорил Главный конс-маг. – Я всего лишь хочу узнать правду. Уверен, ты ни в чём не виновата, и кто-то просто пытается тебя подставить.
Разница с тем мужчиной, что разговаривал с нами в коридоре, была колоссальной.
Я нервно сглотнула. Некстати накатили воспоминания, а том, как директор разговаривал со мной почти таким же тоном – милым, заботливым. От такого отеческого голоса не ждёшь подвоха, ему доверяешься и думаешь, что тебя действительно хотят защитить. Это не так.