— Ты ведь знаешь, правда
?
— обвиняю я, глядя на него снизу вверх.
— Ты ведь знаешь, правда
?
— обвиняю я, глядя на него снизу вверх.
Я знаю, что играю с огнем, поднимая эту тему, но мне все равно. Я хочу, чтобы он заплатил.
Я знаю, что играю с огнем, поднимая эту тему, но мне все равно. Я хочу, чтобы он заплатил.
Зак мрачно улыбается и опускается на корточки, самодовольно наклоняясь ко мне. Я отодвигаюсь, прижимаясь к дереву, желая, чтобы оно просто поглотило меня целиком. Его рука дергается, цепляясь за меня, и его хватка сжимается до боли.
Зак мрачно улыбается и опускается на корточки, самодовольно наклоняясь ко мне. Я отодвигаюсь, прижимаясь к дереву, желая, чтобы оно просто поглотило меня целиком. Его рука дергается, цепляясь за меня, и его хватка сжимается до боли.
— Громкие слова от тебя.
— Громкие слова от тебя.
— Я знаю, что ты сделал это.
— Я знаю, что ты сделал это.
Его глаза сужаются.
Его глаза сужаются.
— Ни хрена ты не знаешь. Продолжай трепаться своим гребаным ртом, и пожалеешь, что не умерла на той скале, поняла
?
— Ни хрена ты не знаешь. Продолжай трепаться своим гребаным ртом, и пожалеешь, что не умерла на той скале, поняла
?
Он толкает мое тело обратно к
коре, выбивая воздух из моих легких в процессе. Затем уходит, несется через лес вместе с остальными, даже не оглянувшись.
Он толкает мое тело обратно к