Компьютер вроде бы пришел в чувство. Артем Николаевич нетерпеливо щелкнул курсором по иконке почтовой программы — и на экране вновь закрутилось колесико загрузки. Досадливо скрипнув зубами, мужчина попытался запустить внутренний мессенджер компании: к черту заявку, потом Вероника оформит, сейчас ему нужен был специалист, который приведет технику в порядок. Но и эта программа перестала отвечать, как только к ней обратились.
Отличное утро. Ничего необычного, рабочие вопросы.
Взяв себя в руки, Артем Николаевич сделал глоток подостывшего кофе и пришел к выводу, что он довольно неплох. Вероника старалась.
Прикрыв окно, из которого потянулась летняя жара, мужчина включил кондиционер, шагнул к двери, чтобы дать распоряжение помощнице связаться с айтишниками — и столкнулся лицом к лицу со стоявшей на пороге Анютой.
2. Анюта
2. Анюта
Анюта была самой молодой его сотрудницей, а полное отсутствие макияжа и вовсе превращало ее во вчерашнюю школьницу. Она никогда не носила юбку и каблуки — только облегающие брюки и лодочки на плоской подошве. Прятала под пиджаком черные футболки, оттягивала рукава, когда начальство проходило мимо — чтобы не заметили татуировок, замысловатыми браслетами охвативших тонкие запястья. Едва достававшие до плеч темные волосы скрепляла в смешной торчащий хвост, а на рабочем столе компьютера у нее красовалась анимешная девочка в майке с названием группы, исполняющей хэви-металл.
Анюта не задавала лишних вопросов, прилежно выполняла все поручения, в срок составляла отчеты и не допускала в них ошибок. В ее обязанности входило вынимать застрявшие листы из всех принтеров и копировальных аппаратов, общаться с уборщицей и курьерами из доставки воды, прикручивать разболтавшиеся шурупы.
Артем Николаевич никогда бы ее и не заметил, если бы не столкнулся — в прямом смысле слова — прогуливаясь в выходной день по набережной. Девушка на роликах влетела ему в бок с такой силой, что буквально сбила с ног и сама покатилась кубарем куда-то в сторону.
Поднимаясь и отряхиваясь, охваченный яростью мужчина уже готов был отчитать шалопайку за безнадежно испачканные белые брюки и разбитые солнечные очки, но увиденное его остановило. Едва придя в себя, наскоро оттерев кровь с содранной щеки, «нападавшая» кинулась к цветочной клумбе, где, сидя на земле посреди примятых анютиных глазок, вовсю ревела девочка лет десяти. На ногах ее были ролики, на локтях и коленях — щитки, на голове — шлем, и вроде бы ни одной ссадины на коже. Вероятно, просто сильно испугалась. Артем Николаевич перевел взгляд в противоположную сторону, на спускавшуюся прямо к морю крутую лестницу, и все понял.