Я подошла к ней.

― Ния, как ты? Давай «скорую» вызову, а?

― Не надо никого вызывать, просто помоги встать, ― с трудом прохрипела она. Чувствовалось, что даже говорить ей больно.

― Но, ты же ранена, истечёшь кровью, тебя хотя бы перевязать надо.

― На мне всё заживает как на собаке, просто руку дай, ― сказала она нетерпеливым тоном и как-то странно ухмыльнулась, хотя тут же скривилась от боли.

Покорно протянула ей руку, и Ния так в неё вцепилась, что я чуть сама не закричала от боли. А дело в том, что её ноготочки скорее походили на острые когти ― длинные и заострённые, покрытые чёрным лаком.

― Э, э, девушка, Вы мне так руку оторвёте! ― простонала я, но Ния не обратила никакого внимания на мои слова. Опираясь на меня, как на рычаг, она резко встала на ноги, и, пошатываясь, попыталась сделать шаг вперёд. Попытка оказалась не очень удачной, и она всем своим, пусть и небольшим, весом повисла на мне.

― Ёшкин кот! Ну, зараза, отцепись же ты от меня, ― время вежливости прошло, я начала беситься. ― Ния, кому говорю, я тебе не вешалка...

Ния застонала, и мне стало за себя стыдно. Раз уж взялась помогать, надо терпеть. Сама виновата, самаритянка чёртова...

Ния немного отодвинулась от меня и прислонилась одной рукой к стене. Тут только я её хорошенько рассмотрела: белая как мел, губы посинели, на лице ― гримаса боли. Ой, нехорошо-то как! Не раздумывая больше, перекинула её руку себе на шею и, обняв за талию, повела из переулка, практически потащив на себе. Надо отдать должное девчонке, она помогала мне по мере сил.

Мы вышли на проспект, и я посадила Нию у стены дома, а сама пошла ловить такси, предварительно накинув свою ветровку на «раненую». В окровавленной одежде девчонку и в такси могли не пустить. Такси подъехало быстро и ждать не пришлось, пожилой водитель нахмурился, посмотрев на Нию, и вдохнул.

― Ну что за дети пошли! На улице день, а они уже на ногах не стоят. И куда только родители смотрят. Грузи подружку и адрес говори.

Он помог посадить Нию в машину, а я молилась, чтобы по дороге она не застонала, а то расспросов было бы не избежать. И скорее всего, моя авантюра закончилась бы в полиции. Но «подруга» держалась молодцом, во время короткой поездки не проронила ни звука.

Через пять минут мы были у дома, я расплатилась с таксистом и, кряхтя, потащила свою новую знакомую к себе домой. И зачем я всё это делала, почему не бросила её там, в переулке? Сама не знаю. Ясно только, что не в себе я была в тот день: о чужой девчонке заботилась, а о том, что дома родная сестрёнка больная лежит ― в тот момент даже не вспомнила.