***

Кот очнулся в каком-то темном помещении, освещаемом лишь одинокой лампочкой, которая, казалось, горела здесь с допотопных времен, моргая и потрескивая.

В глазах все плыло. Раскрыть их полностью было до невозможности больно. Чувство, будто помимо ножевого с ним сотворили еще что-то. Руки как железные прутья лежали на этом подобии простыни, не поднимаясь. Чувствовал на руках и ногах верёвку, грубую и натирающую до крови. Боль неприятным жаром разливалась по телу, заставляя стискивать зубы.

В голове крутились воспоминания произошедших событий, как он выходит из цветочного и видит перед собой Беса, а потом темнота и вот теперь он здесь сдохнет. Хотя он понимал, что скорее всего либо Женя тоже где-то здесь, либо её шантажируют.

И тут металлическая дверь с громким и противным скрежетом открылась. Вася только сильнее зажмурился от этого звука. Раскрыл глаза, всё также с трудом, и, повернув голову в бок, пытался разглядеть вошедшего к нему человека. Попробовал сжать кулаки — получилось. Вот было бы хорошо, если б получилось еще и врезать вошедшему. К нему приближался кто-то с чем-то в руках. Кот присмотрелся, предмет напоминал шприц. Ну теперь-то ему стало ясно, почему он чувствует себя овощем, да еще и вареным.

— Очухался? — без капли сочувствия, хладнокровно произнес вошедший Бес.

Кот молчал. Говорить сил не было, но трехэтажный мат вертелся на языке. А смысл? Какой смысл было выговаривать ему всё это? Он ведь просто посмеется над ним и всё.

— Ух, злишься, да? Ну злись, злись, Котенок. Вот и девятая жизнь подоспела, — говорил фамильярно, протяжно, бросая на Кота надменные взгляды. — Вот ты — спецназовец, Родину свою защищаешь, честный, да? И что тебе это даст? Сдохнешь, как собака бродячая. Нет, как крыса лабораторная. Думаю, не надо рассказывать зачем ты здесь, и так всё понятно. И ты станешь первым, кто испытает на себе действие этого оружия. — сказал он и поднял руку со шприцем перед лицом Ионова. Ухмыльнулся. А Кот лишь отвернулся от него. Разжал пересохшие губы и глухо произнес: «Урод…». На большее не хватило сил. Боль еще сильнее разлилась по телу.

— Какие мы патриоты. Может, жить хочешь? Так, может, к нам? Нам такие, как ты, нужны.

Кот молчал. Закрыл глаза. Помирать так помирать. Нечего комедию ломать.

— Идейный, значит, — усмехнулся Кротов. — Ну дело твоё. Смотри, времени у тебя до вечера. Дальше — пеняй на себя. — сказал он и удалился.

Дверь все с тем же грохотом захлопнулась, а Кот начал елозить на кровати, пытаясь снять веревку с рук. Почувствовал внезапный прилив сил. Рано он себя хоронит. Рано сдается. Есть еще шанс, пока он жив. Даже когда над ним поднимется смертоносная игла, у него будет шанс! Теперь он верил в спасение.