Я громко засмеялась, когда моя нога что-то задела и скинула это с грохотом на пол. Громкое резкое бряканье раздалось в моих ушах, и рука накрыла мой рот:

— Ш-ш-ш…

— Это была лампа?

— Я не знаю.

Единственным источником света — было уличное освещение, попадающее из патио, от празднования снаружи, так что я едва могла различить лицо Доджера, не говоря уже о чём-то другом в этой комнате.

— Моя мама надерёт мне задницу за это.

Я села на диван и подарила ему игривую улыбку. Хватая за галстук, потянула вниз, пока губы Доджера практически не прикоснулись к моим:

— Я куплю ей новую.

— Ты невыносима.

Я так быстро высунула свой язык и провела им по его губам, что он даже не успел возразить.

— Как бы то ни было, я невыносима, только когда трезвая.

Он облизнул свою нижнюю губу, словно пробуя мой вкус, и я сжала бёдра. Это завело меня.

— Это похоже на вызов.

— Я тебе не вызов!

Он ухмыльнулся.

— Как скажешь.

Доджер попытался подвинуть меня, положив руку на диван. Мы играли в небольшую игру: вперед-назад. Я давала ему пространство, а затем отталкивала его. Я всегда поступала так с тех пор, как мы встретились.

— Именно это я и сказала.

Он еще больше навис надо мной и начал наклоняться, вынуждая меня двигаться. Упасть навзничь — было единственным, что я могла сделать. Откидываясь, я раздвинула ноги, чтобы он мог устроиться между ними. Мягкие губы Доджера сокрушили меня разъяренным поцелуем, который показывал, насколько он по мне изголодался. Хорошо, именно такой он мне и нравился. Мои поддразнивания все равно сломили бы его сопротивление, но я решила сдаться, как всегда. Он знал это. В действительности, мне было интересно: кто кого больше дразнил? В любом случае, этим вечером мы оба получали то, что хотели. Фактически, я получала то в чем нуждалась.