— Что за странные мысли, Анечка?

— Чем же они странные? Закономерные. Живешь один, работа и мы, все. Страшно так жить, Алеша, и не спокойно. А ты женись, — я оторвалась от его плеча и заглянула в глаза. В них удивление мирно соседствовало с подозрением и беспокойством.

— Обещай, что сделаешь Галине предложение! — приказным тоном заявила я. Мне было очень важно добиться согласия Алеши, потому что я знала — он человек слова. Значит, хоть за одного любимого я буду спокойна. Он будет счастлив, о нем позаботиться еще более верно и трепетно, чем он заботится обо мне.

— В чем дело, Анечка? Что за странная причуда?

— Поклянись, Алеша! Поклянись, что ты возьмешь Галину в жены.

— Нет, — отрезал Алексей. — Я не люблю ее. И не понимаю причину твоего внимания к моей личной жизни. Ты решила попробовать свои силы на ниве сватовства?

Я не успела ответить, мужчины вернулись в дом, и мама принялась расставлять чашки, нарочно громко звякая посудой. Ее укоризненный вид напомнил мне о прямых обязанностях дочери и женщины. Пришлось помогать.

Я пошла на кухню за тортом и чайником. Алеша хотел пойти следом и продолжить разговор, но мама не дала, заняла его пустой беседой. Андрей воспользовался ситуацией и двинулся за мной.

— Как на счет вечером посидеть у меня? — спросил вкрадчиво, между прочим, расставляя на подносе чайник, молочник, сахарницу.

С радостью, но вряд ли Сергею понравиться — подумала я:

— Да. Но завтра.

— Утомил прием? — понимающе кивнул Андрюша. — Хорошо, завтра. В одиннадцать заеду.

— Это вечер? — рассмеялась я.

— Нет, а что, у нас на утро планы?

— Пустяк — работа.

— Может стоит подумать о длительном отпуске? Или о смене деятельности? Я сколько раз предлагал тебе перейти ко мне в офис? Напомни?

— Раз триста. Андрюша, я ничего не понимаю в юриспруденции, зачем тебе профан на работу? Ради вывески, антуража?

— Ты не профан, ты моя сестра. И твой профессионализм меня не волнует.

— А что волнует? — лукаво улыбнулась я.

— Ты.