- Только осторожнее, Маюри-тян, у меня очень тонкая кожа! Не оставь синяков!

Девушка принялась разминать спину мачехи, а Акэбоно, положив подбородок на сцепленные на подушке ладони, тихонько попросила позвать служанку, чтобы выгнать из комнаты «этих проклятых насекомых».

Пришла девчонка-служанка с метёлкой из травы. Вскарабкавшись на скамейку, она начала махать метёлкой в сторону окна, разгоняя мотыльков и шершней. Комната наполнилась жужжанием и мельтешением.

- В чём дело, Маюри-тян? Что не так? – Спросила госпожа Акэбоно, заметив, как дрогнули руки девушки.

- Всё хорошо, госпожа! – Маюри боялась насекомых и всегда вздрагивала, когда они пролетали мимо её лица.

- Тогда не останавливайся!

Рука Маюри прикоснулась к мачехиной шее, и тут какая-то оса, разозлённая движениями метёлки и не могущая найти выход, уселась прямо на щёку девушки.

- Ах! – Маюри некрасиво вскрикнула и вскочила на ноги, сама себя ударила по щеке.

- Что такое? Что ты делаешь? – Недовольным голосом осведомилась мачеха.

- Оса! Она меня укусила!

- Ты оцарапала мне шею, Маюри. Я ведь не оса, которая тебя укусила, за что же ты мстишь мне? Убирайся вон из моей комнаты! У тебя слишком длинные ногти, придётся тебе их обрезать!

- Простите, госпожа! – Маюри, залившись слезами и прижав ладонь к распухшей щеке, выбежала прочь. На белом лице Акэбоно мелькнула едва заметная улыбка.

Пока женщина поворачивалась на спину и снова натягивала кимоно, ей показалось, что служанка, стоявшая на скамеечке со своей метёлкой, кинула на неё неодобрительный взгляд.

- Эй, ты! – Госпожа Акэбоно сдвинула брови, и морщинка вернулась на своё место. – Как ты смеешь смотреть на меня так?

- Я на вас не смотрела, Хотару-сама. – Невозмутимо откликнулась девчонка.

- Как не смотрела? Я же заметила.

- Вы ошиблись, на самом деле я смотрела на большую мерзкую осу.

- На осу?

- Да, на ту самую, которая ужалила Маюри-сама. Вот противная тварь, надо её прихлопнуть!

- Не слишком ли много ты себе позволяешь… как там тебя? – От такого красноречия дама даже опешила.