Волков на протяжении всего этого времени жил у меня. Я была очень удивлена, когда вечером он появился на пороге моей квартиры и попросился переночевать. Уверена, ему было где остановиться, просто он хотел провести больше времени со мной. Нам многое нужно было обсудить.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍На этот раз он не стал убегать от разговора про мою маму.

— Ты — точная копия своей матери, — заявил Назар, с интересом разглядывая меня своими изумрудными глазами. Смотря в них, в голове постоянно мелькала мысль: как я раньше не увидела в нем свое отражение? Зачем прицепилась к этому Хмурому?

— Я и на тебя похожа, получается, — заявляю, отпивая зеленый чай с молоком.

— Принципиальностью-то и привычкой вгонять людей в ступор? — усмехнулся отец. — Я не знаю, хорошо это, или плохо, но сочувствую Боно.

— Почему это?

— Я не могу радоваться человеку, чьим тестем являюсь я. Ты понимаешь, о чем я, Доминика? — он подмигивает мне и криво усмехается, в своем привычном стиле из-за паралича, — но если возвращаться к твоей матери, то я хотел разводиться. Я сильно любил Еву и все годы помнил о ней.

— А почему не попытался вернуть?

— Она сказала, что ждет ребенка от Вани и я ей не нужен. Навязываться из-за своей гордости не мог. Да и заставлять женщину быть со мной насильно — тоже так себе идея. Так мы и разошлись.

— То есть, ты тогда не знал, что я твоя дочь? Когда увидел меня в первый раз.

— Не знал. Я не знал, что Игорь, это твой сын. Боно имеет привычку — недоговаривать. Только потом, когда ты сказала, что кулон подарил твой отец, понял.

Точно. Кулон. Вспомнив, что мне сказал Хмурый, достаю из-под футболки медальон и снимаю его с шеи, протягивая Волкову.

— Мне Хмурый сказал, что он открывается. Покажи, как.

Назар взял кулон, вертя его в руках. Задумчиво разглядывал, будто погружаясь в свое прошлое, но быстро вернулся в реальность и взял себя в руки. Слишком торопливо раскрыл медальон и протянул его мне.

— Еве от волчонка? — растерянно смотрю и не могу скрыть улыбку.

— Я тогда был очень молод и твоя мать меня так называла, — недовольно пробурчал Назар, — я бы не хотел заострять на этом внимание.

***

Волков пытался меня уговорить на разговор с отчимом. Я отказывалась, но слушать меня никто не собирался. Пора уже привыкать, что Назар Волков ставит перед фактом, а не спрашивает разрешение или мнение. В один из дней раздался звонок в дверь и на пороге стоял он — Михаил Фрязин. Человек, который разлучил меня с сыном.

— Привет, — бурчу, злобно осматривая когда-то бывшего родным мужчину.