Он против, но я всё равно провожаю его на рейс. Если бы знала, что будет так больно, то послушала бы его совета…

Иду чуть позади и пытаюсь держать себя в руках. Сажусь в зале ожидания и жду пока он пройдёт регистрацию.

Смотрю, не отрываясь.

Запоминаю.

Каждую деталь.

Каждый жест.

То, как он небрежно запускает пятерню в волосы, чуть взъерошивая их… Недовольно разглядывает очередь и нетерпеливо покручивает часы на запястье в своей излюбленной манере.

Глупо было предполагать, что эта ночь принесёт спокойствие и ясность. Всё стало только хуже, но я не могла уйти от него вчера. Просто не могла и всё! Не пыталась себя переубедить. Сердце ныло и трепыхалось в груди. Всё, чего я хотела — побыть с ним ещё немного, оттянуть момент разлуки, как бы по-идиотски это не звучало. И да, я зачем-то хотела почувствовать, что ему так же плохо и больно как мне…

В какой-то момент мне показалось, что он рассмеётся мне в лицо. Считай, предложила ему себя. Нужно ведь называть вещи своими именами. Смотрел так странно, будто разочарован, а я не знала куда деться от стыда. Готовая бежать, дёрнула было ручку, но его грубый голос меня остановил.

Подошёл, снова повернул ключ. Глотая слёзы, уткнулась в его плечо, зажмурилась так сильно, что круги замелькали перед глазами.

И осталась с ним.

Этой ночью всё было по-другому. Как будто мы оба знали, что утро наступит — и навсегда украдёт нас друг у друга.

Сгорала от жажды и захлестнувших чувств, что накрыли меня с головой. Рассыпалась на части от его поцелуев и дрожала под ним от боли и наслаждения. Ловила каждый выдох и взгляд, который опалял мою кожу. Прикасалась к нему сама. Так смело, как никогда прежде. Целовала: жарко, неистово, отчаянно. Словно хотела сказать ему: люблю! Но с губ это слово той ночью так и не слетело.

Позже, молча, курил у окна, а я беззвучно заливала слезами подушку и тихо молилась о том, чтобы не наступил рассвет…

— Мне пора, — его голос вырывает меня из воспоминаний.

Встаю, не в силах поднять на него глаза. Прижимаюсь щекой к груди и слушаю, как бьётся его сердце. Он раздражён с самого утра и явно не собирается изображать из нас пару.

Отодвигает от себя и молча изучает моё лицо.

— Иди, — будто в бреду говорю я, избегая встречаться с ним глазами. — Я в порядке.

Кивает. Делает шаг, но потом оборачивается.

Я едва дышу, с силой вцепившись ногтями в ладони.