В дверь позвонили, я пошла открывать, обрадовавшись, что это как раз кто-то из моих девчонок. Распахнула дверь и…

Марк...

Захлопнула дверь и, прислонившись к ней, обмякла, кусая губы.

— Мила! — этот его голос... Я молчала, не в состоянии выдавить из себя ни звука. — Мила, нам надо поговорить…

Неужели это правда он? Здесь, в Москве? Приехал по бизнесу?

— Марк… что тебе надо?

Да я ли это говорю? Голос какой-то деревянный.

— Открой, пожалуйста, прошу…

— Зачем? Уходи.

Глаза горели от непролитых слёз. Нет, не открою. Пусть уходит. Я привыкла без него. Привыкну...

Проверив, плотно ли закрыта дверь, на цыпочках прокралась в спальню и закрыв уши ладонями, упала на кровать.

Пройдя в уютный номер, Марк открыл чемодан. Бутылка «Jameson» «смотрела» на него из-под сложенных вещей. Выпить для храбрости? Хмыкнул. Нет, он не трус. Но надо действовать, пока окончательно не одолели сомнения.

Достал из портфеля бархатную коробочку, открыл: он надеялся, что Мила ответит согласием на предложение руки и сердца и примет это изящное кольцо с бриллиантом.

Он наскоро принял душ, переоделся и вызвал такси. Ждать больше не было сил.

* * *

Чем больше смотрела на розы, тем больше злилась. Цветы здесь были не причём.

Кроме Марка, никто не мог прислать мне букет, но зачем? С тех пор, как он чуть ли не выгнал меня, назвав лгуньей и мошенницей, прошло больше двух месяцев, и за это время он ни разу не связался со мной.

Так что изменилось сейчас? Зачем напоминать о себе? Я не одна из его подружек, готовых бежать за ним, едва поманит пальцем. Решено, избавлюсь от этого букета, отдам Елизавете или Лане. Мне от Марка ничего не нужно. Достаточно напоминания о нем у меня в животе.

В дверь позвонили, я пошла открывать, обрадовавшись, что это как раз кто-то из моих девчонок. Распахнула дверь и…