Кровь похолодела в жилах, в висках стучало всего одно слово: Роджер!

Она развернула Нимбуса и промчалась мимо испуганного Хаттона, крича на ходу:

— Назад! Назад!

Влетев на конюшню, Розамонд приказала оседлать самого резвого жеребца.

— И быстро! — добавила она.

У нее было такое отчаянное лицо, что молодые конюхи мгновенно бросились выполнять повеление. Розамонд взлетела на спину огромного вороного жеребца и вонзила шпоры в его бока, зная, что дорога каждая секунда. Нужно добраться до Вустера и предупредить мужа об опасности.

Все холмы вокруг Вустера были покрыты шатрами, а улицы кишели солдатами. Розамонд не представляла, что армия Эдуарда так велика. Паника охватила ее: как она найдет в этой суматохе Роджера?

Интуиция погнала ее к замку — нужно отыскать принца. Где он, там и Роджер.

Она сумела добраться до двора, но тут дорогу ей преградили всадники, тянувшиеся сплошным потоком через северные ворота. Их сюрко и оружие были покрыты засохшей кровью, и Розамонд поняла, что где-то поблизости произошла стычка. Тревога за Роджера все росла. Что, если его уже нет на свете? Как ей жить с сознанием того, что они расстались в гневе? Роджер, ее любовь, ее счастье, где он?

Оставаясь королевским управителем, Роджер де Лейберн старался навести некое подобие порядка во всем этом хаосе. Воины привели с собой столько лошадей, что во дворе замка и рядом с собором яблоку негде было упасть. Измученные люди могли спать среди могил, а для лошадей там найдется немало травы.

Увидев прекрасную женщину в зеленой тунике, с распущенными по плечам золотыми волосами, Роджер растерянно воскликнул:

— Розамонд! Розамонд, это ты!

Каким-то чудом она расслышала свое имя в неумолкаемом гуле голосов и, приподнявшись в стременах, увидела мужа. Он спешился и, сняв ее с коня, крепко обнял.

— Какого дьявола ты делаешь здесь? Что-то с малышом?

— Нет, все хорошо. О, Роджер, слава Богу, ты не погиб…

Она всегда забывала, как действует на нее его присутствие. Она мгновенно теряла разум и волю!

Розамонд прижалась к мужу, завороженная, как всегда, его силой и мощью.

— Роджер, прости за то, что сомневалась в тебе! — взмолилась она. — Дорогой, я хочу, чтобы ты знал: вся моя любовь, все доверие — твои, и только твои!

Он ласково пригладил ее растрепавшиеся пряди и мысленно поблагодарил Господа за то, что она любит его настолько, чтобы простить.

Роджер властно обнял Розамонд.