А кто застал меня и Арона в очень неоднозначной ситуации?

Кина.

***

Мне нужно было рассказать учителю о своих мыслях насчет Кины, но, чтобы это сделать, для полноты всей картины, требовалось так же рассказать и про мою истинность. Пришло время для этого разговора.

Пока я мылась, Один ушел и, когда я вышла из ванной комнаты, Эдергар уже был один. Он стоял за столом и просматривал какие-то бумаги. На меня не смотрел. Я же села на кресло и сказала:

— Учитель, у меня есть предположение, что Кина и, скорее всего, Рейн в этом замешаны.

— Почему ты так думаешь? – спросил Эдергар. Он все еще стоял ко мне спиной и просматривал бумаги.

— Для начала я должна вам другое рассказать, — я запнулась. Сделала глубокий вдох, после чего произнесла: — Я встретила своего истинного. Это Арон и Брант. То есть, Тысячелетний оборотень.

Я слышала, как хрустнула бумага в руках учителя от того, что он ее сжал пальцами.‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Повтори, — Эдергар обернулся и посмотрел мне в глаза. Что он хотел увидеть там? Ложь?

— Арон и Брант оказались моим истинным.

— Ты уверена?

— Да. Метка проявилась, — я расстегнула верхние пуговицы на блузке и показала мастеру плечо. Но уже вскоре обратно накрыла его тканью. Сейчас было тяжело выдержать на себе взгляд Эдергара.

Мастер ничего не говорил. Просто стоял и смотрел на меня, все еще сжимая лист бумаги, о котором он будто бы забыл. Я, совершенно не вдаваясь в подробности, сказала, что эту истинность уже приняла и, точно так же, как ее приняли Арон и Брант.

— Они… — я хотела сказать, что эти двое хорошие, но у меня язык не повернулся. Поэтому я произнесла другие слова: — … не плохие.

Очень сильно краснея, я рассказала учителю, что у меня с Ароном была весьма неоднозначная ситуация в одной из аудиторий и Кина как раз ее увидела. После этого рассказала другие свои мысли, которые и заставили меня подозревать собственную подругу.

Учитель на мои слова лишь кивнул. Ничего не говорил и я чувствовала, что сейчас нормального разговора не получится. Поэтому я сказала Эдергару, что позже к нему зайду и, когда уже шла по коридору, услышала грохот, доносящийся из комнаты мастера. Так, словно там мебель разлеталась на куски.

Я хотела вернуться. Поговорить с учителем, но что-то меня остановило.

Я точно не знала, что Эдергар чувствовал ко мне и понятия не имела, насколько сильными вообще были эти эмоции, но почему-то вспомнила себя в день, когда узнала, что мастер должен был жениться на Жизель. Я бушевала. Думала, что сойду с ума от горечи и тогда, захлебываясь собственным отчаянием, не хотела никого видеть. Тем более, Эдергара.