Да, нам грозит, пиздец какая опасность, но Алиса-то об этом не знает.

И не будет знать. Башку на отсечение скорее дам, чем свою семью в обиду.

Переверну землю, но найду выход. Если для этого понадобится сигануть в пропасть, значит так тому и быть.

Но тварью буду… задыхаюсь от мысли, что мой ребёнок будет жить без отца. Жгутом горло стягивает, когда представляю, что не смогу посадить маленького сына на шею или прижать к сердцу дочь.

До боли в груди хочу увидеть своих маленьких мышат. Чтобы много их было. Чтобы носились по дому, громко смеялись и вдребезги били все драгоценные вазы по углам. Пусть моя девчонка превратится в маму. Пусть бурчит ночью, чтобы я вставал и шёл убаюкивать детей. Пусть ворчит на меня, что я учу их жить так, как они хотят и выражаться любыми словами, лишь бы с их лиц не сходили улыбки. Пусть ругает, что я их балую сладким и по-тихому подсовываю им в карманы монетки, чтобы купили себе потом ещё.

Я готов пожертвовать собой, но главное, чтобы Алиса с ребятнёй не знали бед!

Чтобы были счастливы!

Я считал, что болеть Алисой ещё больше невозможно.

Правда, ну куда ещё-то? И так рвёт на части, как хочу её. Судорогами сводит, когда прикасаюсь к ней. А тут оказалось, что это всё были цветочки.

Меня на электрическом стуле поджарят, если увидят как сейчас смотрю на неё.