Собравшись, покинула комнату и направилась в главный корпус. Станислав устроился на одной из скамеек, которые так же, как и в студенческой части академии располагались на первом этаже вдоль стены. Локти устроил на коленях, голову опустил. На долю секунды показалось, что глаза у него закрыты и он спит. Ошиблась. Стоило подойти ближе, как он вскинул голову и посмотрел прямо на меня.

— Мне всегда нравилось, что ты пунктуальна, — улыбнулся и встал со скамьи. — Готова?

— Если уже пришла, значит, готова, — развела руками. — Пошли?

— Пошли, — хмыкнул молодой человек и, взяв меня за руку, повел на выход из академии.

Оказавшись за пределами учебного заведения, направились по дорожке в сторону ближайших жилых домов. В одном из них когда-то жил мой отец. Сколько времени он там проводил? По записям в дневнике я думала, что он каждую ночь проводил в своей комнате в общежитии. Он не упоминал о доме. Все его воспоминания сводились к учебе и моей матери. Ну и к постоянному соперничеству с Уореном. На самом ли деле мама использовала приворот? Если так… то зачем? Найду ли я в доме папы ключ к разгадке? Спросить-то не у кого. Родные отмалчиваются.

— Ты молчалива, — подал голос Стэйс, когда стены академии скрылись за домами. Видны были только разноцветные крыши.

— Мне нечего сказать, — передернула плечами и попыталась высвободить свою руку. Наивно полагала, что маг не станет удерживать меня подле себя силой. Опять ошиблась. Пора было понять еще тогда, в своем мире, что этот наглец не любит проигрывать. И его «Все равно сдашься, Барсукова!» были не просто слова. Он на самом деле собирался сделать меня своей. На одну ночь, день, неделю или год. Не важно. Как я могла ему довериться? Тому, кто легко крутил девушками и в том мире, и в этом. Поверить тому, кто уже один раз разбил мне сердце. Я не могла смириться со спором, в котором являлась призом. В смысле, не единственным призом, но все же. Где правда, а где ложь? Стас сказал правду или в чем — то приврал?

— Грустно, — сильнее сжав мою ладонь в своей, произнес адепт. Сейчас он, кстати, был в уже знакомом сером камзоле, который я в свое время приняла за ученическую форму. С чего бы Минаеву сегодня быть таким серьезным и собранным? Где эта небрежность? Рубашка навыпуск, волосы растрепанные и наглющий взгляд? Как легко у него получалось выходить из образа шалопая и в мгновение ока превращаться в серьезного мужчину. Вот и сейчас он шел рядом. Удерживал меня подле себя, поглаживая большим пальцем запястье. Хотел успокоить? Поддержать? Или сам таким образом пытался взять эмоции под контроль?