работой и домашними делами, и она испытывала стыд, как в первый раз, когда он увидел её

обнажённой.

— Я скучала по тебе, — призналась она, потому что знала, — это именно то, что ему

приятнее всего было услышать. И потому, что в конце концов, это было правдой, несмотря на

все приложенные усилия, чтобы не потворствовать этому чувству.

Лорен погладила его брови, разгладила морщинки у век снаружи, и тонкие посередине

лба. С закрытыми глазами Даниэль позволил ей сделать это, словно большой усталый кот, ищущий ласку. Затем подушечками пальцев Лорен обвела его губы, тонкие и упругие на

зубах. Даниэль приоткрыл их, приглашая её исследовать рот и пощекотал пальчики языком.

Лорен провела между зубами указательным пальцем, окуная его в слюну, аромат которой

помнила очень хорошо.

Даниэль ухватил девушку за запястье и отодвинул его.

— Ужин готов, маленькая колдунья. Ты должна поесть, или скоро исчезнешь.

— Прости меня…

— Не извиняйся, Лорен, если держу тебя в отдалении, это не потому, что не желаю

тебя, а потому, что сегодня вечером не хочу путать свое желание тебя, с другими вещами, которые должен сказать.

Лорен больше ничего не спросила и позволила ему вести разговор о чём он

предпочитал, уверенная, что Даниэль скоро приведёт её к тому, что было у него на сердце.

— Лорен, — наконец, решил спросить он прямо, — я тебе нравлюсь? Не смотри на

меня так, я имею в виду, нравлюсь ли тебе как мужчина, а не как успешный персонаж?

Помимо секса, что ты думаешь обо мне как о человеке?