рекламы.
Перед Джей Кеем, на несколько людских рядов ближе к блестящему гробу из красного
дерева, дрожа от неудержимых рыданий, красовалась бычья шея Рона. И если Джей Кей
решил воплотить стиль и интимную боль, его бывший агент предпочёл демонстративное
отчаяние. Даниэль ни на секунду не поверил в искренность горя, и видеть Рона, так усердно
импровизирующего в своей неуклюжей игре, вызывало сильное раздражение, провоцируя
гримасу презрения.
Джей Кей ненавидел любые публичные проявления эмоций и не выносил тех, кто
предавался им безудержно. Но, прежде всего, он не мог не беспокоиться об опасности, которую мог представлять Рон в такой деликатный и хрупкий момент карьеры. Что экс-агент
держал в рукаве? И что двигало его инсинуациями? Ненависть, желание мести или просто
жажда денег и зависть к тем, кто намного успешнее?
Перед глазами Джей Кея пробежали сцены, в которых он видел, как Рон и Роуз не
таясь занимаются сексом в его доме. Он никогда не обращал особого внимания на
существовавшую между ними динамику, и всегда видел в них очередных перевозбуждённых, которые использовали вечеринки, чтобы проявить свои наиболее животные инстинкты. Но, оглядываясь назад, Даниэль понимал, что на самом деле должен был давно догадаться: за
пределами, казавшимися случайными встречами, этих двоих объединяло нечто-то более
интимное.
Правда заключалась в том, что на эту парочку (как и на всех остальных), ему было
наплевать. Тонкое раздражающее сомнение возникло в голове, как только Рон положил на
гроб белую розу. Как могло случиться, что Хейзел Роуз не влюбилась в него, а предпочла
этого мерзкого толстяка? Возможно, правда о любви именно эта —