Я приготовила ему подарки.

Я поручила Балидору и Юми захватить из отеля-казино в Макао книги — русские романы, если удастся найти, а если нет, то любые книги, которые покажутся им достойными. Я также нарисовала для него кое-что. Я неделями трудилась над этим, в основном, пока Ревик был заперт здесь.

Протянув руку, я прикоснулась к его лицу.

Его челюсти сжались, пока я водила по его подбородку кончиками пальцев. Затем Ревик повернулся, посмотрев на меня так же пристально, как и я на него, но по-прежнему не глядя мне в глаза. Я видела в его выражении усталость, но вместе с тем остаточную нервозность, которая граничила со страхом.

— Забудь, — сказал он, натужно улыбнувшись. — Сделаем всё это в следующем году.

Я укоризненно прищёлкнула языком, но он оборвал меня прежде, чем я успела заговорить.

— …Мы по-прежнему в нескольких днях пути от места для перегруппировки, — неохотно сказал он.

Всё ещё всматриваясь в его лицо, я кивнула, понимая, что он имел в виду.

Он говорил о Дубае.

— Я нужна им сегодня наверху? — спросила я.

Ответом послужило молчание.

Ревик один раз качнул головой.

— Нет, если только ты сама не хочешь пойти, — сказал он.

Выдохнув, я расслабила мышцы, улёгшись обратно на постель. Я вздрогнула от ощущений в своей ноющей заднице и потёрла запястье пальцами другой рукой. Запястье на самом деле не болело так, как другие части тела, но даже в этом случае я не возражала.

— Нет, — сказала я, меняя позу и снова морщась. — Ни капельки.

Он в упор посмотрел на меня.

— Хорошо, — прямо ответил он.

Судя по тому, как он это произнёс, и по тихому щелкающему звуку, который он издал себе под нос после, я понимала, что он говорил всерьёз.

Злость, исходившая из моего света, не казалась нацеленной на меня. Основной эмоцией, которую он продолжал адресовать мне, была насторожённость. Ревик смотрел на меня так, будто почти не знал меня или не был уверен, знает ли он меня… либо же он не мог угадать, какую версию меня получит после вчерашней ночи.

— А что насчёт тебя? — спросила я, по-прежнему изучая его свет.