Сейчас помощница безмятежно раскачивала туфлю на кончиках пальцев ноги. Она явно не считала, что случилось что-то экстраординарное.
— Отдай мне ключ, — сухо повторил Рон. — Тебе повезло, что твоя гиперактивность не стоила мне намечающейся личной жизни.
Туфля Амриты качнулась еще раз и замерла, так и не хлопнувшись о пятку.
— Стой… — Рита прищурилась. — Так вы еще не…
По кабинету разлетелся громкий грудной смех. Майрон устало прикрыл глаза.
— Боже, Майрон! — воскликнула девушка. — Она такая трогательная! Как ты держишься? И сколько? Она встретила меня в твоей куртке, что я должна была подумать?
— Тебя вообще не должно было там быть.
— Ладно, — Амрита примирительно выставила вперед ладони. — Я признаю, перегнула. Но ты мог бы рассказать сам, и ничего бы не случилось.
Мог бы. Но не считал нужным ни тогда, ни сейчас.
— Ключ, — протянул руку Рон.
Рита пожала плечами.
— Он в сумке.
— Значит, сходи и принеси. Сейчас.
Она как будто бы послушалась. Даже обула нормально туфлю, сбросила одну ногу со второй и стала подниматься из кресла. Но нет. Через мгновение её зад упал назад в мягкую обивку.
— И всё-таки почему вы еще не спите вместе?
Майрон закатил глаза. Иногда её невозможно сбить с намеченного курса, будь она хоть трижды неправа.
— Полагаю, это не твоё дело, — сухо ответил он. — И кстати, Хейли то же самое спросила о нас с тобой. Ты вообще думала, что делаешь и как это выглядит со стороны?
Девушка в кресле вдруг напряглась, насмешливое выражение слетело с лица. До неё, наконец, дошло. И всё веселье испарилось. В этом и заключалось отличие Риты от женщин похожего типа: она никогда не была дрянью, хотя многие и считали её таковой.
— Прости. Я… не знаю, — она замолчала. Аккуратные ногти отстучали ритм на подлокотнике. — Нет, я не подумала об этом. Но всё-таки в чём дело?
Майрон сложил руки на столе. Уложил голову на подголовник и посмотрел в потолок. Вопрос показался простым, но это только на первый взгляд. В чём дело? Ни в чём конкретном. Точнее нет, не так. Всё дело в самой Хейли и том шлейфе нерешенных вопросов, который тянется за нею. Начиная с мамы и заканчивая абсолютно туманным будущим.