И она никогда, черт возьми, не уйдет.

От Перл пока ничего не было слышно. Но мы знали, что ее люди в пути. И направляются в наш гребаный город. Я буду готов к встрече с ней. Готов напомнить ей, кем она была. Она вернется к нам, легким путем или трудным — неважно.

— Выпусти меня, — сказал Винни, стоя прямо передо мной, с поднятыми вверх кулаками. Его глаза были налиты кровью и безумны. С тех пор как Перл «исчезла» из его жизни несколько недель назад, он исхудал и побледнел.

Мой брат сошел с ума.

Я кивнул подбородком на вторую арену позади нас, и Винни рванулся вперед, очевидно, чтобы оторвать голову какому-нибудь ублюдку и бросить ее на песок.

***

Ческа не отходила от меня всю ночь, Вера и Ронни разговаривали с ней рядом. Потом арены опустели, и началось настоящее гребаное веселье.

Я шлепнул Ческу по заднице, и она слезла с моих колен. Встал, снимая пиджак, рубашку и галстук. Палачи, ирландцы и цыгане остались, как всегда. И мои солдаты принесли стол с оружием.

Я спрыгнул на песок и принялся разминать шею. Мой солдат вытащил первого ублюдка, который осмелился предать мою фирму. Когда с его головы сорвали мешок, он чуть не обосрался, увидев меня. Я закурил сигарету и глубоко затянулся, позволяя дыму наполнить легкие.

Я широко развел руками.

— Добро пожаловать в Суд Адли. Тебя обвиняют в предательстве. Слово Адли — закон. — Я указал ему в лицо. — Закон, который ты нарушил. И я здесь, чтобы вернуть должок. — Я сплюнул на песок перед ублюдком и кивнул в сторону стола с оружием. — Выбирай оружие. —  Этот придурок не пытался протестовать или умолять о пощаде. Знал, что это значит.

Он схватил лом и приготовился драться. Я взглянул на Ческу.

— Иди сюда, принцесса. — Ческа поднялась со своего места, словно гребаная королева Адли, которой она и была.

Она спустилась по лестнице на арену и встала рядом со мной. Ее аромат сводил меня с ума. Ее взгляд был прикован к моему, а ее чертовы ярко-красные губы выглядели слишком идеальными. Так что я впился в ее рот. Она застонала, цепляясь за мою обнаженную грудь, пока я ласкал своим языком ее, размазывая ее красную помаду.

Я отстранился. Пора приступать к делу. Я стер следы помады с лица и провел большим пальцем по ее губам, прежде чем она поймала его в рот и сильно прикусила.

Ческа встретилась со мной взглядом, когда я зашипел, ее гребаная голова была высоко поднята, владея и мной, и всеми на этой гребаной арене.

— Выбирай, — сказал я Ческе, указывая на стол с оружием.