— Да, там самая старая часть васильевского — ещё немцы при Петре Первом строили, тут тоже была немецкая слобода, как в Москве. Вот мы походим потом пешком по Первой линии и по Шестой, я вам дома интересные покажу. Собор красивый там, около рынка на Большом проспекте, наверно видели уже.

— Да! Он так мне понравился! И часовня…

— На Васильевском много церквей, лютеранская есть и костёл, а на Смоленском кладбище часовня Блаженной Ксении, некоторые верят, что она эта Питерская Святая помогает просителям.

— А вы?

— Я? Думаю, что нет… у меня сложные отношения с Богом, — усмехнулся Виктор.

Вероятно, Ника подумала что он атеист и не стала расспрашивать. Виктора это вполне устраивало, она была тактична и больше молчала, чем говорила — это подкупало Виктора. Более всего не терпел он в женщинах вульгарную назойливость и бестактность, а если Ника и спрашивала о чём-то личном, то очень осторожно, не раздражая. В душу не лезла.

— А вот там что? Ещё одна церковь? — показала она на массивный купол, который поднимался над длинным каменным трёхметровым забором.

— Нет, военная часть. Отряд Подводного Плавания. У них на территории тоже собор, но не действующий, по моему один купол только от церкви и остался, а само здание перестроено. Вот мы и приехали, — добавил он, заворачивая на узкую улицу, и остановил машину у рекламной тумбы небольшого ресторана. — Почти в гавани. — Виктор наклонился и через стекло со стороны Ники взглянул на надпись над дверью. — Название сменилось, раньше это заведение называлось «У причала». — Рекламный щит гласил: “Континенталь”. Виктор усмехнулся, — ну, будем надеяться, что изменения здесь произошли в лучшую сторону.

— А вы часто бывали тут?

— Случалось… я жил на Васильевском, дочь у меня тут родилась, сын учился в Мореходном училище…

— А теперь почему… — Ника не закончила и прикусила губу, понятно стало — она не хотела спрашивать, само вырвалось.

— Почему… — Виктор вздохнул и нахмурился.

Ника перехватила тот же его взгляд, что в поезде, когда он прочёл то СМС.

— Почему, — повторил он, а потом неожиданно легко признался ей в том, о чём сам себе сказать не решался весь этот год. — Не знаю почему…

— Извините, не надо было спрашивать, — пробормотала она едва слышно и опустила голову, нервно сцепила пальцы.

— Спасибо, что спросили, сам я… боялся… Ладно, давайте посмотрим, что стало с этим ресторанчиком. Раньше тут кормили очень прилично, — сказал Виктор, закрывая нежелательную для них обоих тему.

Он не собирался откровенничать с этой девочкой, изливать душу, жаловаться по примеру стареющих холостяков. Покажет ей город, ничего больше. А с понедельника начнёт разбираться «почему».