— Все хорошо, — опускаю ее голову себе на грудь. — Я рад, что ничего у тебя с этим болваном не было, — чувствую улыбку Виданы. — Он не достоин такой девушки, как ты.
— Повезло тебе, что ты достоин, — моя маленькая уже веселится, а это хороший знак. — Так… Кристина и эта якобы свадьба. Что произошло? — вновь мы возвращаемся к тому, с чего начали.
— Ее папаша, — придушил бы сволочь, — предпринял ко мне шантаж, буквально вынуждая жениться на его дочери, хотя раньше и хотел разбить нашу пару. Он… — собираюсь с силами, чтобы все сказать, — он мог легко ту аварию повторить, если бы я не согласился.
— Что? — отрывается от меня, лишая своего тепла. Облокачивается на один локоть и шокированными глазами пробегается по моему лицу. — Так это из-за Князева-старшего чуть Джиневра не пострадала, да? — молча, киваю, готовясь останавливать ее. — Нужно заявить на него, — пытается встать, но я оказываюсь проворнее и вновь на лопатки ее укладываю.
— Он уже очень даже наказан за то, что делал многие годы, — с любопытством смотрит на меня в ожидании дальнейших разъяснений. — Рауль Клеман, — точно не верит своим ушам, — предоставил на него такой компромат, что сидеть ему в тюрьме до конца своей гребанной жизни.
— О чем ты? Почему Рауль с тобой связался?
Ревную ли я, когда Видана спрашивает про своего бывшего? Совсем чуть-чуть, так как они больше никогда вместе не будут. Никогда не пересекутся. А если это и случится, то такая встреча дольше минуты не продлиться.
— Он пришел ко мне, дабы избавиться от того дерьма, в который я вляпался. Нашел через своих людей в России информацию, что многоуважаемый Князев Андрей Борисович вот уже как лет десять хорошенько так наживался на космических технологиях. Описывал такие огромные расходы, половина которых так и не была потрачена на строительство новых космических аппаратов, — такая мразь везде найдет для себя любимого выгоду. — Из-за его жадности и алчности порой случались катастрофы…с человеческими жертвами.
— Урод, — все, что может сказать Видана. Она потрясена услышанным не меньше меня.
— Теперь он постоянный гость холодной и темной камеры, — вот бы увидеть его в ней и как следует над ним поглумиться. — Вероника Юрьевна, как я слышал, после ареста мужа куда-то в спешном порядке уехала. Должно быть подальше от прессы, засыпавшей ее вопросами.
— А что Кристина? — осторожно спрашивает.
— Наорала на меня, бросила вазу, от которой я увернулся, и помчалась к отцу, — равнодушно пожимаю плечами. — Виктор и Игорь думаю, тоже так сделали. Что же касается Миланы… Она, похоже, не собирается очернять свое имя отцом-уголовником. Балерина вернулась в штаты.