Марк легко пересадил меня к себе на колени и обнял.

— Мне не нужно было лезть в твой телефон. Это неправильно, — прошептала ещё тише. Было ужасно стыдно за недоверие, за то, что не поговорила. Ведь так естественно предъявить улики и потребовать объяснений. Но, видимо, это не в моём характере.

— Ой, какие глупости! У меня нет от тебя секретов! Если бы я держал в руках твой телефон и прилетело сообщение от какого–нибудь Майка, тоже не удержался бы и прочитал. Ревность — это нормально. Мы люди, не роботы. Блин, но Фло… Что с ней теперь делать, ума не приложу. Пока охота её придушить. С особой жестокостью. Зачем ей всё это? Для денег? Вот уж не думаю. Мы с Логаном толком не умеем ей отказывать. Поорём и простим, дадим денег, ещё и соскучимся через неделю.

— Я могу ей отказывать, — не согласился Логан.

— Ты не даёшь ей только на совсем уж ерунду, а так балуешь наравне со всеми. Эта паршивка страшно обаятельная и умеет нас задобрить. И не просит денег, если знает, что ты сейчас вложился в очередное предприятие, подходит только после перевода дивидендов.

Логан расхохотался, но кивнул. Признал, что есть такое. Кажется, он только сейчас до конца осознал степень женского коварства и это показалось неожиданно милым. Суровые бизнесмены далеко не всегда настолько суровы, какими кажутся. Должны ведь и у такого шикарного мужчины, как старший из братьев Бекендорф, быть недостатки. Хотя мужская снисходительность к женским слабостям и потакание капризам, кто бы что ни говорил, на руку самим женщинам.

— Не понимаю, зачем это нужно Фло. Барби ей пообещала что–то, что не могли дать мы? Очень сомневаюсь.

— Мне кажется, она приревновала тебя ко мне.

— В смысле? Я, конечно, люблю эксперименты в сексе, но не до такой же степени! — возмутился Марк.

— Я о другом. Ревность бывает не только на сексуальной почве. Она с тоской вспоминала, как весело вам двоим было гулять по клубам и прочим злачным заведениям. А тут появилась я. Видимо, пока ты не представлял меня семье, тётя надеялась, что рано или поздно ты меня бросишь и вернёшься к прежнему образу жизни.

Я не стала проговаривать очевидное для любой женщины — молодящаяся Фло помимо всего прочего за счёт Марка получала пропуск в мир молодых парней и девушек и тем самым и сама чувствовала себя моложе.

Она, конечно, заслужила наказание, но с моей стороны лучше помалкивать, пусть братья сами разбираются. Скажи я что–то ужасное на её счёт, могу упасть в их глазах. Да и кто знает, может, в её возрасте я сама буду стремиться к молодёжи. Не так, конечно! Вот уж чего не хватало!