Я хлопнула в ладоши. И все изменилось.
Внезапно театр наполнился прекрасным золотым сиянием. Это было потрясающе. Кожа Элли словно светилась изнутри, платье блестело, свет отражался от каждой, даже самой маленькой бусинки. Казалось, вся комната будто вышла из сказки. Волшебство. Красота.
Элли и Шейн приблизились друг к другу, излучая любовь, и как только они поцеловались, я проснулась.
Вот почему, вместо того чтобы находиться за кулисами с остальными подружками невесты, я стояла на верхушке лестницы, а мое платье задралось выше колен. Я пыталась починить освещение. Как во сне. Идеальное теплое сияние.
Потому что было ясно — если я не сделаю все правильно, судьба брака Элли и Шейна окажется под угрозой. Я не сомневалась в своих снах. Они часто оказывались вещими.
Если бы мои родители увидели меня сейчас, они пришли бы в ужас. Они всегда приходили в ужас от моего поведения и, конечно же, не одобрили бы, если бы их дочь — самая младшая наследница состояния Ричмондов — стояла на верхней ступеньке лестницы в театре «Дыра в стене» с пятном грязи на руке, пытаясь получить идеальную цветовую гамму для свадьбы, начинающейся через девяносто минут.
Я бросила быстрый взгляд на свой телефон, также опасно балансирующий рядом со мной на лестнице. Дерьмо. Начало свадьбы — через шестьдесят минут. Неудивительно, что Элли послала за мной нескольких подружек невесты. Последней она послала Джоанну, которая сейчас стояла у подножия лестницы, постукивая каблуком.
— Я почти закончила, — сказала я ей, прикрывая свою задницу.
Не то чтобы она мне поверила.
Она смотрела на меня, нахмурившись.
— Пожалуйста, скажи мне, что у тебя не было ни одного из твоих «видений».
Джоанна, как всегда, выглядела прекрасно, и я уже давно перестала сравнивать себя со своей великолепной лучшей подругой.
— Это было не совсем «видение», — сказала я ей. — Всего лишь сон. Можешь подать мне световой фильтр?
Она сделала то, о чем я ее попросила.
— Что не делает его менее странным.
— Это не займет много времени.
— Твои сны — не явь.