— Естественно.

Я провела рукой по волосам, как это делали в фильмах (во всяком случае, я надеялась, что получилось, как в кино), взъерошила их и медленно продефилировала мимо Романа.

Я заметила, как при моем приближении его дыхание прервалось. Это внушило мне уверенность, в которой я нуждалась.

— Это же не проблема?

Я взглянула из-под ресниц в своей лучшей томной манере.

Судя по всему, у меня получилось, потому что, проведя пальцем по его груди, я почувствовала, как дико стучит его сердце. Я спрятала ухмылку. Пожалуй, мне все это начинало нравиться.

— Что ты делаешь?

Вау, а голос у него и правда был очень хриплым.

— Разговариваю с тобой, — невинно ответила я, опуская руку ниже до тех пор, пока она не запнулась о твердые, точно камень, кубики пресса. Да-а, я определенно начинала получать от этого огромное удовольствие.

Кто мог знать, что накачанный пресс может поднять девушке настроение практически до небес?

Рука Романа немедленно дернулась и схватила мое запястье, чтобы не дать моим пальцам опуститься еще ниже. Не то чтобы я собиралась. Нужно же хоть где-то подвести черту.

— Всего пару часов назад ты на дух меня не переносила, а теперь пытаешься… соблазнить?

В его голосе звучало подозрение.

Вот же, блин. И с какой это радости он вдруг решил стать таким проницательным? Ладно, будем импровизировать.

Я сократила дистанцию между нами до тех пор, пока мы не оказались прижаты друг к другу. И попыталась игнорировать стаю мурашек, пробежавших вверх по позвоночнику.

— А что, у меня получается?

Боже, у него было великолепное тело. То есть я всегда об этом знала, но одно дело смотреть, и совсем другое дело — трогать.

Да уж, я мыслила, как извращенка. Счастливая извращенка.

Глаза Романа потемнели, но не от гнева, поняла я. От похоти. Я сглотнула в третий раз за сегодняшний вечер. Взглянув на его лицо, я немного испугалась — я не привыкла, чтобы парни вожделели меня, и нет, извращенные шутки Паркера не учитывались. Но еще меня это немного возбуждало.