Этот поцелуй был даже лучше первого, потому что теперь, выплеснув обиду и злость, я смогла по-настоящему насладиться им, мягкостью его губ, мятным вкусом его языка, шелковистостью его волос, в которые я погрузила пальцы, и трепетом, который я испытала, когда Роман, преодолев удивление, начал тоже меня целовать.

Одной рукой он обнимал меня за талию, а второй зарылся в волосы на затылке, чтобы притянуть меня ближе и целовать еще крепче. Если бы он не держал меня, я упала бы на пол от удовольствия.

Да. Это определенно было самой лучшей моей идеей.

Я не могла с уверенностью сказать, что все закончится хорошо, но я правда больше не могла скрывать свои чувства. Мне надоело жить в безопасности от всего. И вообще, что это за жизнь без риска?

Не знаю, как долго длился поцелуй, и удивительно, что ни мама, ни папа почему-то до сих пор не прервали нас. Наверно, он мог длиться вечно, если бы в мой затуманенный мозг не прорвался какой-то странный звук.

— Что это было?! — Я отпрянула, тяжело дыша.

— Не знаю. — Роман смотрел на мой рот, явно желая продолжить с того момента, где мы закончили.

Что-то вновь заскреблось, и я нашла взглядом коробку под дверью. Я была так занята… ну, другими приятными вещами, что не заметила ее раньше.

Сердце в предвкушении сжалось. Не может быть! Неужели это то, что я думала?!

— Кажется, звук идет из коробки. — Я указала на нее трясущейся рукой. — Роман, ты же не принес мне еще один подарок?

— А, ну да. — Роман уставился на коробку, как будто только сейчас вспомнил о ней. — Вообще-то принес. Я был уверен, что от этого подарка ты не откажешься.

Я нахмурилась.

— И почему же? — возмущено спросила я, хотя на самом деле ни капли не сердилась.

Он одарил меня этой свой медленной, сумрачной улыбкой, и я растаяла. Нахал.

— Вот, — Роман взял коробку и протянул мне, — открой.

Я затаила дыхание, медленно раскрывая ее в надежде обнаружить там… Щенка!

— Боже мой! — взвизгнула я, увидев маленького коричнево-белого щеночка. Блестящие глазки смотрели с укором — очевидно, ему не понравилось сидеть забытым в коробке. — Какой ты хорошенький!

Я взяла его на руки, поражаясь, какая гладкая у него шерстка. Малыш сменил недовольное выражение мордочки на счастливое. Он весело ткнулся мне в ладонь, а потом лизнул мою щеку крошечным розовым язычком.