— Ну хватит уже, ты не можешь злиться на меня вечно. Сейчас Рождество! Проникнись его духом. — Роман поплелся вслед за Майей, которая собиралась снять с камина рождественские чулки.

— Рождество было вчера, — поправила она, складывая чулки в картонную коробку. — И да, я все еще злюсь. Это была чудовищно жестокая шутка.

— Вообще-то, я ранен!

— Ты идешь на поправку. — Она посмотрела ему прямо в глаза. — И рана твоя давным-давно зажила. Будь честным.

Роман обиженно нахмурился. Я принял нож в грудь, спасая тебя, и вот, что получил в благодарность? Конечно, он мудро решил не произносить это вслух.

Ладно, может, та шутка и вышла за пределы разумного, но всего на чуть-чуть! С тех пор прошло целых пять дней, а он до сих пор не получил ни единого поцелуя. Это ненормально!

Внезапно его внимание привлек негромкий лай, и Роман раздраженно посмотрел на пол.

Микки уставился на него, его большие карие глаза блестели обожанием. С тех пор, как Роман и ребята спасли его и Майю от этого психа Джеймса, он следовал за Романом всюду, куда бы тот ни пошел.

Микки подошел ближе и ткнулся носом в ногу Романа.

Роман вздохнул.

— Что тебе нужно? — спросил он ворчливо. — Я занят, если не видишь.

Микки снова подтолкнул его.

— Что?

Уши Микки раздраженно дрогнули, после чего он отступил на несколько шагов. Присев на задние лапы, он с решительным выражением мордочки начал бить по полу лапой.

— Что, черт возьми, он делает? — раздраженно спросил Роман. Он серьезно сожалел о дне, когда решил купить Майе собаку. Надо было подарить ей золотую рыбку. Ею и управлять было бы проще, и игнорировать.

Плюс рыбки не писают на ботинки…

— Сейчас поймешь. — Нефритово-зеленые глаза Майи озорно блеснули, когда Микки рванулся по полу и боднул Романа в ногу. Крошечный меховой шарик сразу же отлетел назад от неожиданной силы и с грохотом приземлился на ковер.