Я ни разу не приходил сюда за эти три с половиной года. А стоит ли? Ему даже имя дал не я, лишь потому что могила не должна быть безымянной. Беспалов Андрей Германович. Бред. Страшный бред. И это со мной до сих пор.

Двадцать три недели. Ни месяца, ни лет, а недель. Всего ничего, но такая боль, что эхо её ношу до сих пор. Того ребёнка безумно хотел и ждал. Этого не хотел, но тоже ждал. Я бы сделал всё, пошёл бы на любое преступление, но, рано или поздно, забрал бы его у Лики, чтобы воспитать самому… Вместе с Викой. Да что там говорить! Я видел свое чадо на руках жены, а не той придурковатой особы. Это стало моим планом. Мечтой.

Но теперь… Это уничтожено. Ими двумя. На кой черт, нужно было выяснять отношения в столь травмоопасном месте?! Глупые бабы! Из-за какого-то, блядь, мужика… Из-за меня! Сука! Я тот грёбаный мужик, который не смог разобраться со своими женщинами как положено и основательно. Из-за этого погибло невинное дитя. Только моя вина! Моя!

Я вижу, как страдает Вика, но не могу помочь. Обсудить? Да, только что? Что никто из нас не виноват? Ложь. Все виноваты. Потому что взрослые люди, но ведём себя, как малые и капризные дети, оттого такие страшные потери.

Потёр подушечками пальцев виски. Нет, не выйдет из меня сегодня работника.

— Справишься один? — хлопнул Фила по плечу. — Мне уехать надо.

— Да. Иди, — кивнул парень, не отрываясь от ленты заказов.

Домой? Там Вика. Не хочу видеть её печальные глаза, от этого ещё хуже. Смотрю на неё и читаю эти три слова "Я люблю тебя", а следом "Прости меня". Да не в чем мне тебя прощать! Ты лишь жертва моей придурошной душонки, с которой мой идиотский мозг давно утратил связь. Развестись? Отпустить тебя? Сделать снова больно, но уже в последний раз? Только боль-то разная всегда. Одна проходит, а другая остаётся шрамами на сердце.

Нет! Мы и это переживём. Ведь начало получаться. Я излечился. Достиг полноценности. Даже происки Лики, тогда с Маратом, понесли неудачу, потому что сильно желал оправдать жену. Потому что включил тогда разум, а не сердце, и не ошибся. А теперь? Сейчас мне не в чем её оправдывать. Виновен только я, и от этого невероятно плохо, что хочу бежать прочь из дома, когда Вика пытается затронуть эту тему. Не сейчас, родная. Дай переболеть.

Поехал к дому бывшей. Хочу увидеть её лицо, как страдает и она. Ведь это второй раз…

Лику выписали буквально на следующий день. Переломов от падения нет, только синяки. Отец её требовал, чтобы Вика понесла наказание перед законом за убийство нерожденного, на что я ответил резким ультиматумом. Через пару часов Лика так же не поддержала своего отца, сказав врачам, что оступилась, спускаясь по лестнице.