Матиас повернулся, чтобы избежать огненного барьера, и попытался отползти на другой берег, чтобы исчезнуть в битве. Анка блокировала его жалкие попытки к бегству, зажав его между своим неумолимым клинком и огнем Лукана за спиной. Позади себя она услышала гигантский треск, похожий на раскаты грома. Анка оглянулась и увидела дождь пуль с неба, каждая из которых попадала в Анарки. Тогда Кейден быстро умножил себя, используя силу, которой обладал только он, чтобы создать армию, которая могла соперничать с численностью Анарки. Битва разрасталась, становилась все громче, жестче — но гораздо менее односторонней.

Братья Судного Дня быстро пробились к южному краю битвы и вели бой, пока не вынудили Анарки отступить прямо к реке. Затем Лукан поджег травянистый берег. Клонированные солдаты Кейдена контролировали восточную и западную границы сражения, неуязвимые для огня. Вскоре бездушным Анарки некуда было повернуться, чтобы не наступить на мечи Братьев Судного Дня или на погребальный костер, который устроил Лукан. Затем началась резня, Анарки разинули рты и завыли, когда, размахивая руками, попали в смертельную ловушку и умерли.

Но ничто не могло заглушить крик Анки.

Матиас вскочил на ноги и снова закрыл уши руками:

— Прекрати, ты, сука-баньши! Шок!

Анка уставилась на Шока, мысленно предупреждая его, чтобы он не вставал между ней и Матиасом. Он стоял совершенно бесстрастно.

Удовлетворение густым и горячим потоком прокатилось по ее венам, и она подошла к Матиасу. С клинка, который она сжимала в руке, все еще капала кровь Айса. Никогда прежде она не была жестокой, но с глубоким удовлетворением вонзила этот нож так глубоко в живот Матиаса, как только могла.

Он хмыкнул, и его глаза выпучились от боли. Он сгорбился, и его кожа поблекла до серого цвета, когда яд чистоты Айса проник внутрь. Напрягаясь, чтобы глотнуть воздуха, он нащупал в своем туловище рукоятку клинка. Анка просто завернула его глубже, мщение гудело в ней.

Этот момент был так чертовски сладок.

— Это за сестру Айса, Гайлин, — Анка перестала кричать достаточно надолго, чтобы сказать.

— Шок! — потребовал Матиас. — Ты служил мне…

Тот кивнул.

— Я точно знаю, что делать.

Матиас рухнул на спину, и нож выскользнул. Он схватился одной рукой за открытую кровоточащую рану в животе, а другой попытался прикрыть ухо, корчась на земле в агонии.

• Хорошо. Да… Скорее!

Когда Шок приблизился к Матиасу, он был уже совсем незаметен.

— Нет! — предупредила Анка своего бывшего любовника, своего друга, высоко подняв клинок.

Ему лучше не пытаться спасти гребаного насильника, который чуть не уничтожил ее, особенно после всего, что она и Шок значили друг для друга.