— Хороший ученый даст вторую жизнь чему угодно.

Подойдя ближе, я увидела, что в сковороде было немного зеленой жидкости.

— А что это за жидкость?

— Электролитический раствор, предназначенный для стабилизации эффекта.

— Ты сама сделала электролитический раствор? — удивилась я.

Она улыбнулась.

— Это энергетический напиток «Гэторэйд».

— Вау.

— Если бы я была из каджунов, то назвала бы это каджунской изобретательностью. Но я не из них, так что давай просто скажем, что я находчивая.

— Итак, как же это работает? — спросила я, не скрывая своего разочарования по поводу того, насколько странно это выглядело. Это устройство не выглядело как «Вещь, которая спасет нас».

Дарби указала на Абетил.

— Этот плохой мальчик вытягивает магию, сводит ее на нет. — Затем она указала на Камень Инклюзии. — Блэквелл сказала нам правду. Он вращается внутри Абетила, и тем самым распространяет его эффект. Это самая сложная часть.

— Потому что?

— Потому что правильное распространение — вот что определяет, высасываешь ли ты магию только из плохих ребят или из каждого Пара поблизости. Надо быть осторожным. — Она указала на внутреннюю трещину Камня Инклюзии. — Все сводится к тому, как Инклюзия выровнена в Абетиле. И разница в миллиметр имеет действительно большое значение.

— Как ты проверяешь эффект?

— По старым носкам Мозеса.

Я уставилась на нее.

— Что?

Она подняла плечо.

— Они обладают магической силой, а также отвратительны, но они послужили своей цели. По сути, я сделала из них сеть, протестировала малый радиус на разных настройках. Мозес был моим мерилом — он говорил мне, сколько магии мне действительно удалось извлечь. — Она нахмурилась. — Или ему просто нравилось нюхать свои носки.