— Ага, с гриппом, как же. — проворчала я, с наслаждением сбрасывая обувь. — Константин Иванович наверняка снова хватил лишку и теперь лежит в постели, мучаясь похмельем. Поспорим?

— Не хочу я с тобой спорить. Мне пофиг на него. — надулась сестра. Я вздохнула. Ее настроение менялось со скоростью света. Да и вообще, за последний год Юля сильно изменилась. Она превратилась из милого покладистого ребенка не то в колючую молоденькую девушку, не то в угловатого подростка, состоящего, казалось бы, из сплошных локтей и коленок.

Юлька высокая. Явно выше меня, она пошла в маму, тогда как я практически полностью скопировала внешность отца. Сестра бунтовала, не желая походить на меня ни в чем, и поэтому ходила с короткими, неровно остриженными волосами, окрашенными в иссиня-черный цвет, который ей совершенно не шел.

Ее стройная, пока еще немного мальчишеская фигура, была скрыта под летним платьем, больше похожим на обрезанную в нескольких местах майку оверсайз, с вытертыми серебристыми надписями на груди. Мда, вот в чем я уж точно не понимаю, так это в молодежной моде. Хотя, кажется, оверсайз давно уже в тренде, если даже я слышала об этом краем уха? Я не считала себя знатоком стиля и предпочитала одеваться удобно и красиво.

Джинсы момы и укороченный топ — вот моя любимая «непарадная униформа». И конечно же белые кеды. Хвала богам за это изобретение человечества и зарубежных дизайнеров с модного Олимпа.

— Ты как-то рано сегодня. — протянула Юля, наконец выплюнув жвачку и закинув ее куда-то в недра собственной комнаты. Я сделала вид, будто не заметила. Моя борьба за чистоту с упрямым подростком уже давно окончилась победой последней.

И мы с отцом старались не расстраивать себя, не заходя лишний раз в обиталище засери — моей младшей сестры. Хотя, чтобы оставаться объективной, должна заметить: то, что Юле нужно, она находила в своей захламленной комнате за три минуты. А значит, даже у ее хаоса был порядок, неподдающийся логике простых смертных.

— Да шеф слинял сегодня после обеда, но так и не вернулся. Насколько я знаю, забрал внуков с садика, и, походу, они зависли в кафе с бургерами и детской комнатой. У них так часто бывает. Вадим Викторович тает, как масло на сковородке, когда на нем виснут два маленьких хитреца.

— Я б тоже сейчас заточила бургер… — мечтательно протянула Юля и сверкнула своими огромными кошачьими глазищами цвета молодой листвы. Единственное, что «объединяло противоположности», то есть нас, — это необычный цвет глаз. В универе меня прозвали «светлоглазой», на работе если и делали комплименты, то только моим глазам. А жаль, ведь я довольно фигуристая девушка, которая ест так мало и нерегулярно, что никогда не станет толстой.