Now that I know what I'm without

You can't just leave me

Breathe into me and make me real

Bring me to life

Четвертый ай-фон послушно заткнулся на хриплом "to life", и в комнате воцарилась относительная тишина. Мелкий по-прежнему кутался в одеяло и, судя по довольному выражению лица, выбираться из-под него он не торопился. Я недовольно уставился на младшего брата, только сейчас догадавшись, что будильник, орущий неизвестно о чем в воскресенье с утра, это его своеобразная месть за вчерашний испорченный ужин.

Оригинально.

Ничего веселее Лешка придумать не мог. Но эта дурацкая шутка окончательно меня разбудила. Разозленный на брата, я выбрался из постели и молча вышел из спальни. Раздражение, ставшее привычным в последние несколько дней, можно было унять только с помощью холодного душа. Всякий раз, когда мне во сне приходилось иметь дело с Кси, утром я чувствовал себя офигительно мерзко. В последнее время редкая ночь обходилась без присутствия этой...

Кого?

Даже на приличном расстоянии от меня, Ветрова умудрялась меня бесить. А, может быть, я злился именно потому, что Ксении не было рядом?

Этот вопрос я задавал себе все чаще и чаще. На протяжении последних двух с половиной недель сюжеты всех моих снов повторялись в мельчайших деталях. Кси от меня уходила. Манила, крутилась поблизости и улыбалась. При этом стоило мне сделать к ней хоть единственный шаг, ее взгляд мрачнел, и Ветрова от меня отступала. Временами она убегала, временами исчезала в тумане. Но ни разу за все это время она не сказала ни слова. Смотрела то с вызовом, то с осуждением и снова, и снова бежала прочь от меня.

Меня начинало тошнить от этой бессмысленной гонки.

Порой я срывался на крик, смеялся над Ветровой, советуя ей больше не приближаться. Мне не было и быть не могло до нее ни малейшего дела. Какого же черта она ко мне прицепилась? С какой она стати ходит за мной по пятам? Но сколько бы я не пытался добиться ответа от Кси, она все с тем же презрением в глазах кивала и вновь уходила.

Я злился.

Но злился скорей на себя. Не зная, как справиться с собственным недовольством, я огрызался на близких и постоянно язвил. Даже Лешка, прилетевший на неделю в Москву, в первый же день пребывания в столице попал под горячую руку. Под его левым глазом снова "зажегся" фонарь. А не хрена было лезть в мои отношения с Ксенией. Точнее, в отсутствие оных. Упоминание этого факта жутко взбесило меня. И я уже знал почему. Мысли о Кси преследовали меня постоянно. Сны о ней являлись лишь отражением моего состояния в реале.

Я так усиленно отталкивал Кси от себя. Неприступную Кси, мелькающую передо мной и в клубах, и в барах, и на любой вечеринке. Куда бы я ни пришел, ее образ, как призрак, являлся перед глазами. Избавиться от наваждения не получалось, и даже проверенный способ отвлечься мне больше не помогал. Все новые девушки были копией Ани.