Еще с детства я знал об этом. Чего стоили детские игры… тогда это казалось смешно. Весело. Поймать девчонок, примотать веревкой друг к другу и чувствовать себя властелином вселенной. Когда в фильмах плохие парни убивали смазливых героинь, я скрежетал зубами от такого явного расточительства. А после первого просмотра прогремевшего на все постсоветское пространство сериала про рабыню Изауру со мной вообще случился культурный шок. На вопрос учителей в школе, кем же я хочу стать, когда вырасту, я уверенно отвечал – плантатором. А  иногда – рабовладельцем. И не понимал, почему эти взрослые ученые тетки роняют челюсть ниже пола…

Марина появилась  в моей жизни в конце 10 класса. К тому времени список моих любовных побед был самым большим в школе. С виду примерная девочка с глазами миндалевидной формы и ярко выраженными монгольскими скулами училась в гимназии, немного уступающей по уровню моей элитной школе, и, словно в насмешку над правилами с напускной серьезностью носила форму учебного заведения в стиле японских анимешек. Правда, укороченную до размера набедренной повязки.

Это чудо я впервые встретил у нас в доме. Спустившись к завтраку (мой завтрак после пьяной вечеринки начинался не раньше 13.00), я бегло поздоровался с маман, и тут увидел ее. Дочь маминой приятельницы. Девочка нашего круга. Она слегка смущенно оглядела меня, и мои руки инстинктивно дернулись за расческой, бритвой, рубашкой и чем-то там еще. Впервые за все время мне дико захотелось ретироваться и привести себя в порядок, чтобы потом предстать перед этой маленькой леди чуть ли не во фраке с бабочкой. Но мои метания прервал ее последующий взгляд. В нем уже не было смущения, только насмешка и нескрываемое превосходство – смотри, какая я беленькая, чистенькая и свежая, а тебе вообще не место тут, за чаепитием! Мама сегодня была с ней солидарна, и я удостоился ее визуальной атаки, которая при желании могла бы заморозить Сахару. Даже отец всегда терялся под таким взглядом, и я не мог разгадать причин этого.

- Дмитрий, выйди и появись, как положено! Что о тебе подумает наша гостья?

Меня словно ледяной водой тогда окатило. Волна унижения переросла в волну злости, и я сжал кулаки. Нимфетка сложила бантиком губы и презрительно улыбнулась. Это стало последней каплей. Я не помню, как стоял под стрелами бодрящего душа,  переодевался, выбирал парфюм и не признавался самому себе, что делаю это не из правил приличия, а лишь потому, что хочу понравится этой девочке… Только б не ушла… Я должен заполучить эту дерзкую красавицу. Просто обязан!