— За каждый раз, когда твои глаза загораются.

— За каждую хорошую новость.

— За каждую плохую новость.

— За каждый бой.

— За каждый поцелуй.

— За каждое объятие.

— За каждое утро.

— За каждую ночь.

— За каждую ошибку, которую я постараюсь исправить.

Когда он выложил все кусочки, он посмотрел на меня.

— Я хочу 21 октября, — сказал он, и продолжил, когда я просто смотрела на него. — Я хочу путешествовать во времени и вернуться к началу. Я хочу сказать отцу, что он ошибался насчет жизни. Я хочу сказать ему, что она никого не ждет, и что нельзя обменивать любовь на мелочи, вроде денег. Я хочу залезть на эту крышу в тот день, когда влюбился в тебя и кричать. Потому что я люблю тебя, Элли. И несмотря на мои глупости и бегство, я никогда не переставал любить тебя. Я хочу вернуться на ту вечеринку и остаться с тобой в постели, чтобы поговорить об этом. — Он указывает на свой подбородок. — И мы могли бы справится с последствиями вместе. Но больше всего, я хочу вернуться в то время, когда я уклонялся от твоих вопросов о любви и говорил тебе, что я нашел ту единственную. Однажды ночью я нашел ее плачущей на крыше. Я нашел ее в кафе, когда она была так мне нужна. Я нашел ее танцующей с другим парнем и сажающей растения. Я нашел ее заботящейся о незнакомцах и детях, которым нужен был кто-то, чтобы выслушать их.

— И откуда ты знаешь, что она единственная? — шепчу я, вытирая слезы со своего лица.

Он поднес руку к моей щеке и ласково провел по ней большим пальцем.

— Я знаю, потому что, когда она не со мной, я чувствую, что мне не хватает кислорода, и даже когда я с ней, я чувствую, что не могу надышаться вдоволь. Ты спросила меня, хочу ли я детей, и ответ в том, что я хочу все, все, что ты захочешь мне дать. Я хочу твое утро и ночи. Я хочу, твои пререкания и закатывания глаз. Мне нужны твои пинки, когда я обнимаю тебя слишком крепко по ночам. Я хочу твой смех, когда я говорю тебе шутки, и твои стоны, когда я заставляю тебя чувствовать себя хорошо.

— И что же получу я? — спрашиваю я хриплым голосом.

— Ты получишь все, — говорит он, глядя на меня, словно я сумасшедшая, спрашивая об этом. — Моя карьера только начинается, и у меня миллион студенческих кредитов. У меня нет миллиона долларов, и я пока не могу купить тебе галерею. — Он делает паузу, улыбаясь мне. — Или возить тебя в сто поездок. И мне может потребоваться некоторое время, чтобы найти здесь работу с более стабильными часами, чем в больнице, но, если ты со мной, Элли, мне все равно. Мое тело принадлежит тебе. — Он положил мои руки себе на грудь. — Мой разум принадлежит тебе. Мои руки принадлежат тебе. Мое сердце принадлежит тебе. Все мое - твое. Я весь твой.