Только это что же получается? Если Эдвард не солгал, выходит, жениться на избранницах им можно, а влюбляться нельзя?! Но почему? Просто бред какой-то!

Хоть сколько-нибудь разумного объяснения столь странному положению вещей Диана изобрести не успела. Неожиданно рядом с ней вырос Эдвард. Вот ведь, лёгок на помине!

— Мне нужно с тобой поговорить. Давай прогуляемся, — взяв за локоть, мужчина повёл её с террасы.

Они спустились по ступенькам и двинулись в парк.

Ну и о чём он собрался говорить? Это касается Алисы? Или же намерен сделать ей внушение, чтобы не смела зариться на его брата?

Можно подумать, она реально бегает за ним! В груди моментом вскипело возмущение. Да Макс сам то туда её приглашает, то сюда!

А этот, значит, увидел, как они целовались на террасе, и сразу надумал себе чёрт знает что. Вот лучше бы сперва с братцем своим поговорил! Так нет же, даже мысли такой не возникло – куда проще сделать девушку крайней!

Обида разгоралась всё сильней. Диана даже не замечала, куда они идут в гробовом молчании.

Внезапно Эдвард остановился. Лишь теперь она мельком осмотрелась. Кажется, они оказались в каком-то глухом уголке парка.

— Зачем ты привёл меня сю... — выразить до конца своё недоумение Диана не успела.

Мужчина притиснул её к стволу векового дуба и впился в губы яростным поцелуем.

Он что, рехнулся?! На испытании так перевозбудился, что мозги заклинило?! Но почему она-то? Алиски ему, что ли, мало?!

Всё это вихрем пронеслось в мозгу, пока Диана безуспешно пыталась оттолкнуть паразита.

А в следующую секунду её вдруг накрыло дикое неукротимое желание! Всё тело запылало, жаждая немедленных мужских прикосновений. Грудь заныла и налилась так, что, казалось, платье на ней вот-вот лопнет. Внизу живота намертво сжалась пружина вожделения. Ноги подкашивались и раздвигались сами.

Голова кружилась, девушка с трудом хватала воздух.

Нет, ни за что! Она НЕ ХОЧЕТ ЕГО! Но сознание упорно уплывало...

Тело словно бы жило своей жизнью, от неё самой никак не зависящей.

Как пить дать, гад на полную катушку врубил магию возбуждения!

Да что же эта сволочь творит?!

Отбиваться оставалось всё меньше сил. От любого прикосновения тело плавилось, как воск.