— Пффф… — фыркнул Кирилл. — Нашла из-за чего париться… — улыбнулся он, и тут же накрыл мои губы своими — нежно, мягко покусывая мою нижнюю губу и лаская языком небо. — Ты такая — сладкая, Лер…. Такая — вкусная.… Такая… — моя… — произнес Кир отрывисто, прижимая меня к себе, тем самым на корню пресекая все мои попытки отодвинуться.
— А ты невыносимо испорчен… — пробормотала я, упираясь ладонями в его широкую грудь.
— Ооо! Ты даже не представляешь, до какой степени, милая… — громко рассмеялся мужчина.
— Кир Алексеич! Не наглейте, пожалуйста!
— Ну, же, Лер! Обними меня сама, — велел Чертанов, обрывая свой смех коротким вдохом. — Я боюсь зажать тебя ненароком… — добавил он, переводя взгляд на мою левую щеку, а затем — на мои губы… — Болит?
— Чуть-чуть… — ответила я, почти бессознательно прижимая ладонь к саднящей скуле…
— Чуть-чуть…? — фыркнул Чертанов, и посмотрел на меня из-под бровей. — Зачем врешь, сладкая? Второй день, как правило, самый кошмарный…
— Откуда такие познания? — съязвила я, по старой привычке, в очередной раз, сморозив глупость.
— Думаешь, меня ни разу не били? — криво усмехнулся Кир, будто подтверждая мои мысли. — У меня, между прочим, была очень бурная молодость. Проходили, знаем… — хрипло произнес он, целуя кончик моего носа… — Так что — "чуть-чуть" или правду скажешь? — уже гладя свободной рукой мои спутанные после ночи волосы, поинтересовался мужчина.
— Да нормально все… Правда… — выдавила я из себя улыбку, в которую любимый поверил ровно так же, как поверил и в мои слова, судя по его опять насупившимся бровям.
— Правда? — переспросил он и его взгляд умудренного жизнью циника, будто ткнул меня носом в эту мою по-детски глупую ложь.
— Нет, — призналась я. — Не правда…
— Так-то лучше, — усмехнувшись, заметил Кирилл, умудряясь посмотреть на меня сверху вниз, даже лежа со мной на одной поверхности. — Никогда мне не ври, Лер. Хорошо?